Виктор Устьянцев - Штормовое предупреждение

Но никто не спал. Да и кому хочется праздник встречать в море, да еще и проспать его? Наверное, не одного Василия ждут сейчас там, на берегу, в клубе пограничников. Конечно, и в эту предпраздничную ночь кому-то надо идти в морской дозор. Надо!

Старшина второй статьи Казаков поднялся с койки и снял висевшую на переборке гитару. Он долго рассматривал ее, как будто сомневался, стоит играть или не стоит, потом присел на рундук и заиграл.

Задумчиво склонив голову, Казаков как-то небрежно, едва уловимыми движениями пальцев пощипывал струны гитары, извлекая из них удивительные по своему многообразию и мелодичности звуки. То ли он играл какую-то морскую песню, то ли просто импровизировал, но пение струн вплеталось в звуки грохочущей за бортом стихии, выливаясь в грозную и торжественную музыку моря, в которой сердитый свист ветра в снастях неожиданно захлестывался глухим рычанием воды, шумом прибоя, шипением разбившейся о борт волны. Было в этой музыке что-то необузданное и в то же время стройное, покоряющее простором и силой, свободой и смелостью.

Казаков кончил играть, прижал струны ладонью и долго прислушивался к шуму волны за бортом. Вместе с ним прислушивались и другие матросы, точно ждали, когда и море кончит свою игру. Но вот кто-то выдохнул:

- Хорошо!

И сразу все зашевелились, завздыхали, одобрительно загудели:

- Молодцом, старшина!

- Аж мороз по коже ходит - до чего прохватывает.

- Может, еще что сыграешь?

Пряхин попросил:

- Спели бы вы, товарищ старшина.

Казаков поднял на Пряхина все еще задумчивый взгляд, вдруг вскинул голову и, сверкнув цыганскими глазами, бойко запел своим звонким и чистым голосом. Он исполнял веселые частушки, и после каждого куплета его голос покрывался дружным, гулко отдававшимся в кубрике хохотом…

На вахту Пряхин заступал в приподнятом настроении. И хотя, едва он взобрался на мостик, ветер обдал его холодом и сыростью, Василий лишь повел плечами и улыбнулся: погода вполне соответствовала его настроению. Сейчас он чувствовал необычайный прилив сил, в его лице было что-то упрямое, непреклонное.

А вокруг ничего не видно: корабль плотно обступает сырая темень. Только ниже, на ходовом мостике, тускло светится на тумбе у рулевого желтое пятно картушки компаса. Иногда промелькнет в разрывах низко нависших туч одинокая звезда или подмигнет издали огонек маяка, и снова станет темно. Сейчас линия дозора ушла далеко ог оживленных морских дорог, и вряд ли скоро встретится какой-либо корабль. К тому же шторм, начавшийся двое суток назад, еще не улегся.

Но, может быть, поэтому и надо быть внимательнее. Василий знает, что нарушения чаще всего бывают именно в штормовую погоду. Тем более в предпраздничную ночь. Не случайно полет шпионского самолёта Пауэрса был приурочен под Первое мая.

Василий до рези в глазах вглядывается в темноту ночи…

И все-таки первым цель обнаруживает не он. У корабля есть более надежные глаза, способные в любую видимость хорошо разглядеть цель, - радиолокация. Василий слышит, как из переговорной трубы на ходовом мостике доносится встревоженный голос радиометриста:

- Корабль, правый борт - двадцать, дистанция…

Василий смотрит по курсовому правый борт - двадцать, но ничего не видит. А дистанция небольшая, должны быть видны ходовые отличительные огни. Неужели судно идет с выключенными?

На мостике - легкое движение. Из переговорной трубы опять доносится голос радиометриста:

- Цель небольшая, типа малого рыболовного траулера.

- Прожектор! - требовательно звучит голос командира.

Василий одним движением поворачивает прожектор на правый борт и включает его. Тонкий и острый, как нож, серебристый луч прожектора рассекает сырую мглу и выхватывает из темноты небольшое судно. Василий осторожно ощупывает прожектором его борта, корму, но никаких надписей не видит. Палуба судна безлюдна. Только в ходовой рубке мелькнуло и скрылось чье-то лицо. На запросы по международному своду сигналов никто не ответил.

Снизу донесся чуть приглушенный голос командира:

- Осмотровой группе приготовиться!

Обычно национальная принадлежность судна опознается по флагу или порту приписки. Если заход судна в наши воды не предусмотрен и нарушение территориального режима вызывает у командира пограничного корабля сомнения, он имеет право произвести осмотр судна. Согласно международному праву, проверяются судовые и личные документы команды, выясняются причины нарушения границы. Если это нарушение произошло случайно, вследствие неисправности навигационных приборов или ошибки штурмана в расчетах, командир указывает истинное место судна и предлагает покинуть территориальные воды. Если же заход судна необоснован и вызывает подозрения, командир пограничного корабля может задержать судно для по-следующего осмотра в порту и выяснения причин нарушения границы.