Овидий Горчаков - От Арденн до Берлина

Женщины в последнее время его все меньше интересовали. А когда-то — в конце двадцатых годов — он любил выбирать из толпы какую-нибудь смазливую, бедрастенькую девицу, разъезжая летом в открытой машине, стоя в ней со стеком в руке. Синие глаза его пылали магнетическим огнем, который — так ему нравилось думать — обжигал не одну красотку, проходившую по Людвигштрассе в Мюнхене. Он любил испытывать свои гипнотические чары на женщинах, доводя их до обмороков. Винифред Вагнер (одно время он подумывал жениться на невестке композитора), Хелена Бехштейн, фрау фон Зейдлиц, балерина Инга Лей, режиссер Лени Рифеншталь, снимавшая Берлинскую Олимпиаду, — все они были от него без ума. А Гели Раубаль, незабвенная Гели, его племянница, даже пустила себе пулю в висок из-за него. Сузи Липтауэр повесилась из-за него еще в 21-м году…

Было много женщин, были друзья и соратники, а теперь он остался один, самый одинокий человек на всем белом свете. Ему стало до слез жалко себя…

…Где-то за Мальмеди мчалась по шоссе в Спа санитарная машина — в госпиталь везли бывшего командира бывшей 106-й дивизии генерала Алана Джонса. Как только генерал Риджуэй заявил Джонсу, что он отстраняется от командования, Джонс свалился с инфарктом.

Американские летчики, приняв Мальмеди за город Ламмерзум, разбомбили в пух и прах свои войска и мирных жителей. Ошиблись всего на сорок миль. Так отличились летчики 9-го воздушного флота. Каждый самолет сбросил по тринадцать 250фунтовых бомб. С легкой руки какого-то остряка солдаты стали называть американские ВВС «американскими Люфтваффе». Пехота уверяла, будто авиаторы завели специальный «Журнал бомбометания по своим войскам» сразу после убийства первых джи-ай в ходе высадки под Шербургом.

СС-оберштурмбаннфюрер Иохен Пайпер, на которого уповал Зепп Дитрих, радировал: «Почти весь Герман вышел. У нас не осталось Отто. Полное наше уничтожение — вопрос времени. Можем ли мы прорываться обратно?»

«Герман» — это кодовое название боеприпасов, «Отто» — горючее. Зепп почти рвал на себе волосы. А что там у плюгавого Мантейфеля? Бог с ним, Моделем, но что скажет на все это Гитлер? В конце концов, старый Зепп никого не боялся, кроме Гитлера.

Если нет в танках бензина, а в пулеметах патронов, не поможет никакое геройство кавалеру Рыцарского креста с дубовыми листьями и мечами. А совсем недавно он хвастал, что один «тигр» стоит пяти американских «Шерманов»! Но пустой «тигр» можно забросать банками с американской свиной тушенкой! Особенно если в них налить бензина, а затем поджечь трассирующей пулей. Пайпер хотел домой! Фюрер, увы, и на этот раз просчитался!..

«Великая сила Гитлера в диспуте со своими фельдмаршалами зиждилась на двух факторах. Во-первых, на его вдохновенном таланте в решении вопросов высшей стратегии — норвежская кампания и арденнский план 1940 года будут навечно вписаны в его актив в военных учебниках. Во-вторых, на его замечательной способности удерживать в памяти цифры и тактические детали…

Германский план (арденнского наступления 1944 года. —

О. Г.) не был осуществлен, во-первых, из-за небольшой ошибки в выборе времени и, во-вторых, из-за (также небольших) ошибок в его исполнении. Но его замысел покоился на одной коренной предпосылке: что русский фронт в Польше и Восточной Пруссии в ту осень не тронется с места».

В тот день с присущей ему в высшей степени нескромностью генерал Паттон жаловался в своем дневнике: «Как обычно перед началом активных действий, все, кроме меня, терзались сомнениями. Мне всегда перед боем выпадает роль луча солнечного света».

Но тот же дневник полон жалоб и на подчиненных, и на соседей, и на штабы Брэдли и Эйзенхауэра, «командовавшие чересчур издалека». А далее вдруг откровенное признание: впервые увидев вражеских солдат и офицеров не в колоннах военнопленных, а на другой стороне реки, он был потрясен такой близостью врага! «Я был встревожен, — признавался он, — но никто в нас не стрелял».

Генерал Паттон вызвал к себе капеллана штаба 3-й армии США и сказал ему:

— Вот тебе, падре, мой приказ: вознеси-ка молитву нашему господу богу, чтобы он покончил с этой чертовой погодой. Мне нужна хорошая погода днем и ночью, чтобы мои летчики раздолбали краутов.

Ошарашенный капеллан полковник Джеймс О'Нил попытался ему возразить:

— Но, генерал, разве можно просить бога о хорошей погоде, чтобы сподручнее было убивать наших врагов, ведь господь тоже создал их по своему образу и подобию?!