Владимир Першанин - Русский гигант КВ-1. Легенда 41-го года

Погасили лампу. Клава сняла гимнастерку, расстегнула еще какие-то пуговички, и Федя ощутил под пальцами набухшие соски на груди.

Остатки одежды снимали в темноте, но раскинувшееся женское тело было хорошо видно.

– Ой, хорошо как, – дрожа от возбуждения, шептала девушка. – Крепче прижми… я вся твоя.

На соседних нарах ворочалась и никак не могла заснуть Люся. У ней было стройное молодое тело. Болезненная дрожь сжимала низ живота. Ей требовалось то, что получали в эти минуты обе ее подруги.

Нашарив кисет, Люся поднялась и осторожно пошла к выходу. Вдыхая прохладный сентябрьский воздух, не спеша, свернула самокрутку и закурила. Привалившись к брезенту палатки, подумала, что зря отталкивает плотника Тимофея Янютина.

Он, правда, старше ее лет на четырнадцать, рано облысевший, и семья под Ульяновском. Но мужик работящий и деликатный в обращении. Почему бы с ним не сойтись? Не навсегда ведь. Забеременеет – и домой…

В палатку Люся не вернулась. Устав за день, незаметно заснула. Ей снился дом, речка, мать и младшие сестры. Неужели наступит день, когда она их снова увидит.

Самым примечательным человеком в бригаде был командир четвертой роты капитан Журов Михаил Филиппович. Долговязый, сутулый, с морщинистым лицом, он был по возрасту самым старшим из командиров, хотя звание и должность носил невысокие.

Журову было сорок шесть лет, а служить он начал еще в Первую мировую. Куда только не бросала его судьба. Хотя, в отличие от шустрого майора Савелия Лагуты, сам он на рожон не лез. Был на редкость рассудителен, нетороплив в принятии решений, но когда надо, действовал быстро и грамотно.

Журов, кроме своей четвертой роты, командовал диковинной машиной «Клим Ворошилов-2», тяжелым танком с несуразной громоздкой башней, где крепилась гаубица калибра 152-миллиметра. Калибр для танка просто непостижимый – у остальных машин втрое-вчетверо меньше.

Наверное, только в этом танке высотой три с лишним метра мог свободно чувствовать себя засидевшийся в капитанах Михаил Журов, имевший рост метр восемьдесят три. Остальной экипаж (как и принято, в танковых войсках) рост имел мелкий и едва доставал Журову до плеча.

Однако тяжелая машина массой 52 тонны напоминала сарай только очертаниями башни. В умелых руках Журова и его экипажа она проявляла в бою достаточную прыткость в скорости (35 километров) и не уступала в маневренности КВ-1 и «тридцатьчетверкам». Легкие танки были, конечно, более шустрые, но зато Журов превосходил всех своим опытом.

Михаил Филиппович начал воевать в пятнадцатом году, а первым орудием молодого офицера была 152-миллиметровая английская гаубица системы Виккерса.

Тяжелая пушка с оглушительным грохотом выстреливала стофунтовые (40 килограммов) снаряды, а отдача была так велика, что огонь велся с грунта (колеса не выдерживали). За полтора года службы в тяжелом дивизионе подпоручик Журов основательно потерял слух, был дважды контужен, но хваткий и быстро вникающий в службу, стал неплохим специалистом гаубичной артиллерии.

Потом проходил курсы переподготовки, женился и остаток осточертевшей всем мировой войны служил заместителем командира батареи 122-миллиметровых гаубиц фирмы «Крупп». Легкая пушка немецкой фирмы нравилась поручику Журову (его повысили в звании), потому что не так грохотала и легко разворачивалась сметливым расчетом из обученных крестьянских парней, посылая фугасные, осколочные, шрапнельные снаряды весом 21 килограмм точно по наводке.

В семнадцатом году расчет разошелся по домам. Журов (к тому времени капитан и отец двоих дочерей) перебивался случайными заработками. Позже короткое время воевал у генерала Деникина, пока не попал в плен к красным бойцам Тухачевского.

Капитана допросили. Как водится, набили морду за меткую стрельбу по борцам за Мировую революцию и толкнули прикладом в кучу других пленных офицеров. Судьба их была предрешена. Кто-то из молодых плакал, другой порывался поговорить с красным командиром, а большинство угрюмо молчали.

– Мужайтесь, господа, – густым пропитым басом призывал кавалерийский подполковник. – На Гражданской войне врага не щадят, как и мы не щадили.

За это откровение подполковника наградили крепким пинком и пообещали, что умирать он будет дольше всех. Когда группу обреченных вели за деревню, прибежал посыльный из штаба. Артиллеристам предложили перейти на службу в Красную Армию.

– Есть артиллеристы?

Трое офицеров шагнули вперед. Четвертый сплюнул и заявил: