Игорь Николаев - Линия фронта

— Ба-а… Здоров! — обрадовался тот. — Как успехи?

— Шаг налево, шаг направо… маневр…

— Гер-рой! Все такой же выдумщик.

В кабинете было душно, на электропроводке томились, будто нанизанные, мухи. Бойко обвел глазами пустые углы и стены, остановился на пятне от портрета. Портрет был снят и стоял на полу, лицом к стене, но Бойко знал, чей это портрет. С губ его сошла улыбка.

— Значит, мотаете?

— На КП, к частям ближе. Комдив приказал. Колосов.

— Еще какие новости?

— Ты, верно, знаешь — есть постановление ЦК о мобилизации коммунистов для улучшения партийно-политической работы в армии.

— Не дошло.

— Ну так вот. Да, еще… Образован Государственный Комитет Обороны. Слышал? Еще… Что еще? Держаться надо!

— Держимся… Супруга жива-здорова?

— К маме хочет, в Харьков.

Бойко поглядел приятелю в глаза, опросил напрямик:

— Эвакуация?

— Не совсем… Кое-кто, конечно… Бои под Житомиром…

Бойко пробежал сводку о положении на фронтах. Несмотря на неожиданный конец разговора и сводку, он ощутил себя как-то уверенней, настроение у него поправилось. Но к полудню, попарившись в душных кабинетах, скис; ступни ему жгло и давило, ноги он держал враскоряку, словно кавалерист-новобранец после первого перехода. Хватаясь за стены, Бойко едва вышел из штаба.

— Что с тобой? — удивился провожавший приятель, но Бойко лишь махнул рукой.

В здании штадива задержались немногие, да и те уже выбирались. К дому то и дело подходили грузовики, к ним подавали ящики, кантовали сейфы и шкафы.

Бойко присел в сквере на скамейку. Начальник штаба саперного батальона еще не явился, но дело, по которому они приехали, сделано. Приказ на выпуск курсантов заготовлен и сегодня будет доложен комдиву. Бойко проверил время: до условленной встречи оставалось целых два часа.

Полуденная жара сковывала мысли. Бойко скользнул взглядом по закрытой бакалейной лавке на углу и долго провожал глазами одинокого прохожего. Он шевельнул распухшими ступнями, поморщился от боли и окончательно решил снять сапоги. Но вовремя опомнился: а если потом не налезут?

Из минутного оцепенения его вывел выстрел. Бахнуло где-то за начсоставскими домами, ближе к складам. «Что бы это значило? — всполошился Бойко и, превозмогая боль, поднялся. — Нужно домой, переобуюсь…» Морщась и припадая на обе ноги, он перебрался на теневую сторону, однако и это не принесло облегчения.

— Вот возьму и разуюсь! — проговорил он вслух. — Дойду до пивного чопка и сяду…

До ларька Бойко доволокся. Но дальше — шагу ступить не мог. Он опустился на ступеньку и уперся носком правого в задник левого сапога. Не тут-то было! Обнова сидела как влитая. Политрук дергал ногой так и сяк, но стронуть сапог не мог. Он пошарил в кармане — ножа не было. Тогда он попробовал разорвать голенище по шву. Тоже пустая затея… У Бойко даже слезы выступили.

До дома оставался один квартал, но каждый шаг давался с неимоверным трудом. Бойко ставил ногу то на каблук, то на пальцы и кусал губы…

Кое-как взобрался Бойко на третий этаж, и тут его терпение лопнуло.

— Си-има! — гаркнул он. — Саблю неси!

Обомлевшая жена не могла повернуть ручку английского замка, а Бойко барабанил в дверь. Сабля, он знал, висела над кроватью, висела с того самого времени, как перешел он из кавалерии в саперы.

— Изрублю в капусту!

Наконец хитрый замок щелкнул. Сима увидела сидящего под дверью мужа.

— Ты ранен?

— Хуже…

С помощью жены Бойко забрался в квартиру. Не говоря ни слова, схватил со стола нож и в два приема распустил голенища…

Уже умостившись в плетеной качалке, Бойко с закрытыми главами раздумывал — говорить ли Симе об эвакуации? По телу растекалась приятная истома, после более чем недельных боев он чувствовал усталость, и ему хотелось посидеть просто так, ни о чем не думая. Но он не мог отделаться от назойливой мысли: «Эвакуация…» Отступать политрук не собирался, а так просто взять и отправить жену — дурной пример. Верно, он слышал, некоторые семьи уехали, да мало ли что… Бойко толкнулся босой ногой — качалка скрипнула.

Рядом стояла Сима, не решаясь задать мучивший ее с вечера вопрос. Она знала, что муж не любил подобных разговоров и мог оборвать ее, но…

— Правда ли…

— Что? — вскинулся Бойко.

— Киев…

— Ну?

— Взяли…

— Откуда только слухи!

— Соседка… эти… радио… — Сима не решалась назвать источник.

— Бросьте слушать Геббельса! Хоть кол на голове теши… Разно́сите на хвостах… — вскипел Бойко. Теперь он окончательно решил не тревожить жену разговорами об отъезде. Тем более что ехать-то ей некуда.