Збигнев Сафьян - Потом наступит тишина

— Ну конечно. Ведь прошло столько лет.

— А мы здесь… Кто этого не пережил, тот никогда не поймет. Я все время жила в страхе, с рассвета до поздней ночи: то облавы, то аресты. Евреев всех уничтожили. Собрали их на Рыночной площади и погнали куда-то, как скот на убой. Вы знали старую Генглову, у которой был свой магазинчик на Фольварочной улице? Удрала от них с лесопилки и явилась ко мне… Чем я могу вам помочь, говорю, сама боюсь, что в любой момент могут меня убить. Дала ей хлеба, яиц на дорогу, и та ушла.

— А Ева?

— Ева… — Крачиньская задумалась. — Ева вся в отца, совсем себя не бережет. Скажите ей об этом…

Пробили настенные часы. «Ты, — втолковывал ему утром майор Свентовец, — не суди о людях по их словам, не спеши делать выводы. Ты же вернулся сюда спустя целых пять лет».

— Я всегда говорила, — продолжала Крачиньская, — что ваш отец напрасно уехал из Боровицы куда-то на восток. Сидел бы себе здесь, может, немцы его и не тронули бы…

— Ну, мне уже пора, — поднялся Кольский. — Значит, Ева у Бжецкой?

— Да-да! Приходите к нам, когда захочется, всегда рады видеть вас. А если надумаете вдруг переночевать у нас, — пожалуйста, только надо иметь какую-нибудь бумажку, потому что ходят всякие и…

— Спасибо, ночевать у вас я не буду, наша часть стоит неподалеку отсюда.

— Входите, пожалуйста, — сказала Зося Бжецкая. — Здесь все собрались.

Кольский шел как во сне. Когда остановился на пороге, в комнате воцарилась такая тишина, что слышен был даже скрип сапог; трое парней вскочили со стульев, он не видел их лиц — на диване сидела Ева.

— Да это же Кольский! — Она поднялась, подошла к нему — он продолжал торчать в дверях. — Ну, как поживаешь, Эдек? Я действительно очень рада…

Но тут голос девушки сорвался, она положила руки ему на плечи и поцеловала его в губы.

— Вот это сюрприз…

Он знал здесь всех: самый старший, в элегантном сером костюме, — это первый ученик в классе по алгебре, его школьный товарищ, Адам, с которым он вместе готовился к экзаменам на аттестат зрелости, второй, в офицерских сапогах, — это известный зубрила, Станислав, который мечтал стать учителем, а третий — замечательный футболист, школьный поэт, украшение всех торжественных вечеров, Анджей.

На Кольского сразу же нахлынули воспоминания, оказалось, что, хотя и прошло столько лет, он многое помнил, как сцены из давно прочитанной, найденной случайно на полке книги.

— Зося, — сказал Адам, — раздобудь какой-нибудь жидкости, надо отметить встречу с товарищем. Деньги есть?

— Зачем? — махнула она рукой. — Возьму у отца.

— Нет. От твоего отца не хочу. Сбегай вниз и купи.

Кольского засыпали вопросами. Все говорили одновременно, все, кроме Евы — она сидела молча, ни о чем не спрашивала, ничего не рассказывала.

Кольский принялся отвечать. Начал с лагеря в Сельцах [8] Поселок под Рязанью, где формировалась 1-я польская пехотная дивизия. , подробно описал царившую там атмосферу, потом долго рассказывал о битве под Ленино [9] Поселок Ленино Могилевской области, где 1-я польская дивизия получила боевое крещение. , где был ранен.

— Так ты сюда прямо из госпиталя? — перебил его Адам.

— Пробыл день в Люблине и получил направление в часть, расположенную недалеко отсюда.

— Тебе повезло…

— Какое там повезло… Лучше бы вернуться в свой полк…

— Значит, не видел еще освобожденной родины?

— Не видел.

Умолкли.

Эдвард глотнул водки. От нее разило самогоном, и он закурил, поскольку закусить было нечем.

— А где Владек? — вспомнил он вдруг.

Никто не ответил.

— Так что с Владеком? Погиб?

— Да нет, — сказала Ева. — Он окончил военное училище АК, был командиром нашей роты. А теперь сидит.

— Сидит? Почему?

Анджей зло рассмеялся. Водка ударила ему в голову, щеки горели, он щурил глаза, словно смотрел на яркое солнце.

— Не строй из себя невинного младенца, знаешь ведь, что вокруг творится.

— Перестань, Анджей! — резко оборвал его Адам.

— Почему? Разве он русский? Такой же, как и мы. Под Ленино? Я ничего не имею против твоего Ленино. Но мы сражаемся уже четыре года.

— Выпей!

— Хорошо, выпью. Он, видите ли, в мундире, с пистолетом на боку. А мы? Где твоя форма, Адам? Где твои звездочки?

— Все попадете в армию, — сухо сказал Кольский, — получите и звездочки, и пистолеты.

— В армию? Скорее туда, где Владек.

Зося Бжецкая подошла к пианино.