Адам Туз - Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики

Первый эксперимент по созданию рабочих мест за счет кредитов был начат не правительством Гитлера, а генералом Шлейхером в декабре 1932 г. [142] См. обсуждение механизма финансирования в: К. Schiller, Arbeitsbeschaffung und Finanzordnung in Deutschland (Berlin, 1936). Сначала были найдены компании, готовые взяться за выполнение государственных заказов, которые оплачивались не деньгами, а процентными долговыми обязательствами, выдававшимися от имени госучреждений, выступавших в роли заказчиков. Для того чтобы подрядчики согласились на такую необычную форму оплаты, эти обязательства выдавались под гарантии ряда связанных с государством банков. Важнейшими из них были Deutsche Gesellschaft für öffentliche Arbeiten и Deutsche Bau- und Bodenbank , созданные в 1930 г. с целью финансировать так и не выполненную программу Брюнинга по созданию рабочих мест, принятую в рамках противодействия начинавшемуся кризису [143] H.-J. Kwon, Deutsche Arbeitsbeschaffungs und Konjunkturpolitik in der Weltwirtschaftskrise: Die «Deutsche Gesellschaft für öffentliche Arbeiten AG (Öffa)» als Instrument der Konjunkturpolitik von 1930 bis 1937 (Osnabrück, 1997). . Согласившись на скидку, подрядчик мог обналичить государственные долговые обязательства в любом из банков консорциума. Банки получали необходимые для этого деньги, сами дисконтируя обязательства в Рейхсбанке. Таким образом, обязательства в конечном счете скапливались в Рейхсбанке, который расплачивался за них новыми деньгами. Чтобы такая схема была приемлемой для Рейхсбанка, РМФ обещало выкупать обязательства в соответствии с фиксированным графиком. После выздоровления экономики РМФ должно было финансировать выполнение заказов за счет возросших налоговых поступлений или путем выпуска долгосрочных государственных облигаций с плавающей ставкой, пользуясь оживлением на финансовых рынках и накоплением сбережений.

Анонсирование программы Рейнхардта, несомненно, произвело требуемый пропагандистский эффект. По всей Германии прокатилась волна местных инициатив [144] Silverman, Hitler’s Economy, 69-146. . Национальным чемпионом в «Битве за рабочие места» (Arbeitsschlacht) стал Эрих Кох, гауляйтер Восточной Пруссии. В январе 1933 г., на момент прихода Гитлера к власти, в этом отсталом аграрном анклаве, отделенном от Германии Польским коридором, было зарегистрировано 130 тыс. безработных. Всего через шесть месяцев, 16 июля 1933 г., первый Восточно-Прусский округ был объявлен территорией полной занятости. Еще месяц спустя гауляйтер Кох с гордостью доложил фюреру о тотальной «очистке» своей провинции. Ее власти нашли работу для более чем 100 тыс. мужчин и женщин, ярко продемонстрировав энергичность национал-социализма. Были распаханы, удобрены и засеяны пустоши. Новое поколение сельских колонистов получило земельные участки. Геббельс позаботился о том, чтобы это достижение вызывало «изумление и восхищение по всему Рейху и далеко за границами Германии». Но при тщательном рассмотрении выясняется, что по сути восточнопрусская «Битва за рабочие места» с начала и до конца представляла собой тщательно срежиссированный спектакль для СМИ. Аграрная экономика Восточной Пруссии идеально подходила для скорых, но примитивных мер по созданию рабочих мест. И эту глухую провинцию, которой заведовал Кох, в качестве стартовой площадки для общенациональной кампании выбрал Вальтер Функ, бывший редактор делового издания, получивший должность статс-секретаря в геббельсовском Министерстве пропаганды. Геринг, будучи премьер-министром Пруссии, добился от Министерства финансов, чтобы непропорционально большая доля средств, выделенных на создание рабочих мест, досталась этой территории, на которую приходилось всего 1,89 % немецких безработных [145] Из национального фонда регулирования речных стоков и мелиорации земель объемом в 100 млн рейхсмарок Пруссия получила 60 млн рейхсмарок, и треть этой суммы досталась Восточной Пруссии. См.: Silverman, Hitler’s Economy, 75. . И Кох не подвел. Восточнопрусские безработные подверглись безжалостному принуждению. Тысячи женатых мужчин были согнаны в так называемые Товарищеские лагеря (Kameradschaftslager ), где они занимались тяжелыми земляными работами и прошли программу политического образования, разработанную Германским трудовым фронтом. Кох даже ухитрился выдать за инициативу по созданию рабочих мест один из первых импровизированных концлагерей.

Восточнопрусский триумф стал примером для партийных вождей по всей Германии. За «Планом Коха» последовал «План Тапольского» в Рейнланде, «План Геринга» в Берлине, «План Зиберта» в Баварии и «План Гельмута» во Франконии. Однако примитивная программа Коха с ее «всеобщим ковырянием в земле» не годилась для более развитых регионов Германии [146] См. уничижительные отзывы Шахта о расходах на создание рабочих мест в: Wulff, Arbeitslosigkeit , 60–66. . Даже в строительном секторе копание земли было подходящим занятием только для самых неквалифицированных трудящихся. Совсем не такая работа требовалась для каменщиков, плотников, водопроводчиков и электриков. После строительных рабочих второй по численности группой безработных являлись металлисты, с презрением смотревшие на дорожные работы. Еще менее подходящим труд на стройках был для десятков тысяч клерков и секретарей, отчаянно искавших работу в коммерческих кварталах Гамбурга и Берлина. Поэтому неудивительно, что от сокращения безработицы в 1933 г. выиграли главным образом сельские районы. Реальные очаги массовой безработицы – Берлин, Гамбург, Бремен и Рур, – а также такие южные города, как Штутгарт и Мюнхен, были относительно слабо затронуты первыми этапами выздоровления. Ситуацию усугубляло то, что муниципалитеты, подавая заявки в фонды Рейнхардта, нередко сталкивались с мелочной и предвзятой критикой. Строительство новых зданий откладывалось ради строительства дорог. Не рассматривались заявки от тех городов, которые запаздывали с выплатой кредитов на создание рабочих мест, выданных им с 1933 г. Причина такой скупости при исполнении программы Рейнхардта станет более понятной, если мы изучим общее распределение средств. Основная часть этих денег была зарезервирована для местных инфраструктурных проектов разного типа. Однако в 1933–1934 гг. все больше и больше средств, величина которых в итоге достигла 230 млн рейхсмарок, в соответствии с распоряжениями властей Рейха выделялось на решение «специальных задач». Эти «специальные задачи» представляли собой эвфемизм, под которым имелось в виду сооружение военной инфраструктуры – стратегических дорог, аэродромов, казарм и водных путей [147] Ibid., 60. .