Адам Туз - Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики

Та же тема была поднята две недели спустя, во время визита Муссолини в ставку Гитлера на Украине, когда фюрер потчевал внимавших ему слушателей «подробным разбором того, как еврейская клика, окружающая Рузвельта, эксплуатирует американский народ» [1590] Гитлер – Муссолини, 25.08.1941, DGFP D XIII, 383-8, doc. 242, 387; Friedlander, Prelude ,266-9. .

С учетом закулисной работы этих темных сил вопрос сводился не к тому, придется ли Германии столкнуться с гигантской индустриальной мощью Соединенных Штатов, а к тому, когда это произойдет и в каких условиях. В этих расчетах, как стало ясно самое позднее осенью 1940 г., ключевую роль играла Япония. Например, Риббентроп желал вовлечь японцев в союз против России. Но для Гитлера это было не очень существенно. Даже после провала «Тайфуна» он по-прежнему был убежден в том, что вермахт способен в одиночку справиться с Красной армией. Хотя полные масштабы поражения под Москвой прояснились уже в конце декабря, Гитлер сохранял свою точку зрения и в 1942 г. В его глазах неудача, постигшая Ostheer зимой 1941 г., в первую очередь произошла по вине военного руководства. Отныне Гитлер взял командование лично на себя. Более того, фюрер, судя по всему, рассматривал войну на Восточном фронте как испытание для всей германской нации. Как он выразился в конце января 1942 г., «Если немецкий народ не готов полностью отдаться борьбе за выживание, то и не надо: тогда он должен исчезнуть!» [1591] Hitler Monologe, 239, цит. no: Wegner, in DRZW 6. 114. См. также: Reinhardt, Moscow , 376; Kroner, in DRZW 5/1. 965-6. . По отношению к Японии вопрос еще с 1938 г. заключался в том, готовы ли японцы предпринять наступательные действия против британских и американских позиций в Азии и на Тихом океане. Логика упреждения, прослеживаемая в действиях Гитлера с лета 1939 г., сохранилась даже после провала «Барбароссы». Если Япония была готова бросить свою немалую военную мощь на чашу весов в борьбе против Великобритании и Америки, то это дало бы вермахту достаточно времени для того, чтобы уничтожить Красную армию и тем самым укрепить власть Гитлера над Европой. Поскольку Гитлер полагал, что война с Америкой неизбежна в любом случае, самым важным было просто завершить войну на востоке в 1942 г.

Настоящим кошмаром немецких стратегов была возможность того, что Япония договорится с США, и Германии придется сражаться против Великобритании и Америки в одиночку. С тем чтобы предотвратить такой исход, Гитлер уже весной 1941 г. предложил японцам совместно объявить войну Соединенным Штатам [1592] Kershaw Hitler: Nemesis, 364. . Но в тот момент японцы отказались брать на себя такое обязательство и вместо этого начали последний раунд переговоров с Америкой, кульминацией которых явилось сделанное в августе предложение о встрече Рузвельта с японским премьер-министром Фумимаро Коноэ. Лишь в октябре, после падения правительства Коноэ, Берлин проникся уверенностью в том, что японско-американские дискуссии ни к чему не приведут [1593] Friedlander, Prelude , 270-85. . После того как в ноябре 1941 г. Токио начал подавать сигналы о том, что Япония готова выступить против западных держав, это вызвало в Берлине облегчение, граничившее с эйфорией [1594] Kershaw, Hitler: Nemesis, 442-6. . Гитлер и Риббентроп наконец получили шанс на создание глобального стратегического союза, о котором они мечтали еще с 1938 г. И они не стали колебаться. Заранее не зная о том, когда Япония запланировала неожиданный удар по Перл-Харбору, Гитлер взял на себя обязательство вслед за Японией объявить войну Соединенным Штатам. Соответствующим образом пересмотренный Тройственный пакт был перезаключен п декабря – как раз вовремя для того, чтобы Германия объявила войну Америке.

Политические и идеологические последствия этого драматического оборота событий были объявлены Гитлером рейхсляйтеру и гауляйтерам Нацистской партии на аудиенции, которую он дал им на своей личной квартире в Берлине 12 декабря. Согласно Геббельсу, суть слов Гитлера сводилась к следующему: «Что касается еврейского вопроса, фюрер намерен покончить с ним раз и навсегда. Он предупреждал евреев, что если они еще раз развяжут мировую войну, то это приведет к их собственной гибели. И это вовсе не образное выражение. Мировая война идет, и ее неизбежным последствием должно стать уничтожение евреев» [1595] Browning, The Origins , 407. . Само собой, айнзатцгруппы к тому моменту трудились вовсю и на последней неделе ноября от их рук погибли первые немецкие евреи. 25 и 29 ноября части айнзатцгруппы А расстреляли в Каунасе 5000 мужчин, женщин и детей, незадолго перед этим прибывших из Берлина, Бреслау, Мюнхена, Франкфурта и Вены. Гейдрих явно чувствовал, что пришло время ознакомить госслужбы со своими замыслами в их полном объеме и решительно закрепить за С С ведущую роль при осуществлении «Окончательного решения». На 9 декабря была назначена встреча с представителями рейхсминистерств, но ее пришлось в последний момент отменить из-за неожиданного развития событий на фронте. Тем не менее намерение уничтожить все еврейское население Европы было твердо обозначено. Неясным оставалось лишь то, как это сделать. Как объяснял своим подчиненным 16 декабря Ганс Франк, «Мы не можем расстрелять эти 3,5 миллиона евреев [в Генерал-губернаторстве]. Мы не можем их отравить. Тем не менее мы предпримем шаги, которые тем или иным образом приведут к окончательному успеху— в частности, в связи с обширными мерами, которые будут обсуждаться на уровне Рейха. Генерал-губернаторство должно стать таким же „свободным от евреев“, как и Рейх» [1596] H. Frank, Das Diensttagebuch des deutschen Generalgouverneurs in Polen 1939–1945 (Stuttgart, 1975), 458; Longerich, Politik , 468 . Какие «обширные меры» он имел в виду, остается неясно. Однако Гейдрих, 20 января 1942 г. обращаясь к госслужащим на встрече в Ванзее, предположил, что евреев следует доводить до смерти непосильным трудом на строительстве транспортной инфраструктуры в соответствии с Generalplan Ost [1597] См. примечания о различных интерпретациях этой встречи в предыдущей главе. .