Иосиф Линдер - Загадка для Гиммлера. Офицеры СМЕРШ в Абвере и СД

Барышников не стал ждать, когда закончится передача, на ходу бросив радисту:

— Сережа, давай подтверждение и внимательно слушай. На связи будь постоянно! — И его голос в полную силу зазвучал на поляне: — Ребята, подъем! Занять свои места! Действуем только по команде! «Языков» брать живьем.

Группа захвата без лишних слов разбежалась по поляне — каждый на заранее подготовленную позицию. Окунев, напрягая слух, пытался услышать ровный гул авиационных моторов, но минута шла за минутой, а самолет все не появлялся. Наконец летчик-инженер вскочил на ноги, задрал голову вверх и застыл будто статуя. Окунев тоже напрягся, в какой-то момент ему показалось, что со стороны Михалей доносится слабый звук.

— Кажется, летит… — неуверенно произнес он.

— Да, — подтвердил тот. — Через пару минут будет над нами.

— Ну, дождались! — с облегчением выдохнул офицер и крикнул: — Владимир Яковлевич, летит!

Через секунду ему ответил бас Барышникова:

— Зажигай!

— Всем приготовиться! Виктор, Андрей, вы на исходном?!

— Я готов! — доложил Окунев.

— Так точно, на исходном! — откликнулся Бутырин.

— Витя, действуй смелее! Я на тебя надеюсь! — подбодрил Барышников.

Не прошло и минуты, как в начале взлетной полосы ярко полыхнули три сигнальных костра, огненным треугольником прорезав темноту августовской ночи — его вершина указывала направление посадки экипажу гитлеровского самолета. Гул моторов звучал теперь уже отчетливо. Серая хищная тень, проскользнув над поляной, внезапно пропала за стеной леса. Треск разгорающегося пламени снова заглушил все звуки. Но относительная тишина длилась недолго. Самолет снова появился над поляной и, едва не зацепив макушки ближних деревьев, как ястреб на добычу, камнем начал пикировать на землю.

— Вот это ас! — воскликнул летчик-инженер.

— Ас не ас, а все равно будет у нас! — отрезал Окунев и крикнул бойцам: — Ребята! Вперед, за мной! Туда, где сядет эта стрекоза.

Вслед за ними рванулся и Виктор. Ветки кустарника больно хлестали его по лицу, но он, не обращая внимания, бежал изо всех сил, чтобы не отстать от Окунева, который несся не хуже заправского спринтера. Мощный рев двигателя резал уши. Внезапно рев оборвался. Группа как по команде остановилась. На их глазах с самолетом происходило что-то непонятное. Окутанная туманом серая машина медленно плыла над землей, разворачиваясь на запад.

— Эй, летун, что за чертовщина? Куда это он? — воскликнул пораженный увиденным Окунев.

Летчик-инженер, разинув рот, с изумлением наблюдал за происходящим, а затем выматерился.

— Что происходит, капитан? — осадил его контрразведчик.

— Какой я идиот! Он же в «тапочках»! — воскликнул тот.

— Какие тапочки?! Что ты несешь!

— У него специальные каучуковые шасси и укороченная посадка.

— Значит, капкан не сработает? — Страшная догадка обожгла сознание Окунева.

— Не сработает, — как эхо промямлил инженер.

Окунев замер, но только на мгновение, а затем крикнул Бутырину:

— Витя, бегом к самолету! Надо опередить наших, чтобы они не наломали дров.

Наступил самый острый момент операции. До Барышникова было уже не докричаться, и Окунев решил действовать на свой страх и риск. Он раскусил хитрый маневр экипажа — гитлеровцы решили принять агентов прямо на крыло. В этой ситуации только один Виктор мог хотя бы на время отвлечь их внимание и дать возможность бойцам группы захвата подобраться к самолету как можно ближе. До него оставалось не больше тридцати метров. Окунев успел разглядеть темные силуэты — два затаились под крылом, и еще один маячил в проеме люка, — в отблесках пламени костров четко угадывались пулемет и автоматы в их руках. На этот раз «Цеппелин» прислал команду истинных профессионалов, они действовали по всем правилам военной науки и даже на вражеской территории вели себя хладнокровно, не допуская ошибок. Поэтому оставалось надеяться только на находчивость Бутырина, а тот уже мелькал среди кустов рядом с самолетом.

Окунев выхватил из кобуры пистолет, передернул затвор и дал команду по цепи:

— Ребята, в кольцо! Берем гадов по сигналу Виктора. Володя, твои автома…

Но договорить ему так и не удалось — перед его лицом взметнулась коряжина, и справа послышался сдавленный вскрик. Летчик-инженер, запутавшись в корневищах сухостоя, плашмя рухнул на землю. Дальше произошло непредвиденное: его палец случайно надавил на спусковой крючок, и длиннющая очередь из ППШ продырявила металлический фюзеляж, частыми чавкающими звуками обозначая разрывы обшивки.