Александр Письменный - Фарт

Там, на огромной высоте, в поднебесье, держась рукой за такелажный трос, с помощью которого на опору втягивали новый ведущий канат, Бетаров в свете автомобильной фары балансировал на втором канате, служащем для обратного движения вагонеток. Хотя цепь монтажного пояса была надежно закреплена вокруг каната и Бетарову не угрожала непосредственная опасность, отсюда, снизу, физически неприятно было смотреть на его цирковые манипуляции.

Помощник старшего мастера Савельев, примостившись на вершине опоры, подавал Бетарову конец нового каната. Бетаров должен был схватить оба конца, ввести в муфту и счалить. Ветер раскачивал Нестора, как на трапеции, мешал ему. Снизу было видно, каких неимоверных усилий стоит Бетарову эта работа.

Отсюда, снизу, Татьяне Андреевне казалось, что она различает, как напряглось все его тело, как покраснело его лицо.

— Надвигается ураган, надо их предупредить, — сказала она стоявшему возле нее Тарасову.

— Ах, только надвигается? — с насмешкой переспросил тот. — А это что? — он поднял руку, пробуя силу ветра.

— Это пустяки. Будет гораздо хуже! — И она закричала что есть мочи, приложив воронкой ладони ко рту: — Нестор! Товарищ Бетаров!

Ветер заглушал, относил в сторону ее голос. Кто-то из рабочих постучал ключом по ноге опоры.

Бетаров опустил голову, увидел Татьяну Андреевну, улыбнулся ей, приветственно помахал рукой. Затем он что-то крикнул. Она не расслышала.

Снова приставив руки ко рту, Татьяна Андреевна закричала, что нужно прекратить работу. Но Бетаров не слышал ее.

Мергиев подошел к Татьяне Андреевне и накинул на ее плечи брезентовый дождевик.

— Вас здесь насквозь прохватит, барышня, — сказал он.

— То, что сейчас творится, — пустяки. Это просто сильный ветер. Мы ждем настоящего урагана. Нужно что-то сделать, это очень опасно!

— У нас всегда опасно, мы к этому привычные, — вмешался Тарасов.

— Что? — не расслышав, спросила Татьяна Андреевна.

— Опасность для нас не там, — закричал он и показал на Бетарова. — Опасность для нас наделать баранок!..

— Каких баранок? — Она вытерла локтем мокрое лицо.

— Баранок!.. Ну, бубликов! — Тарасов покрутил перед собой руками. — Ну, кольца на канате, черт, неужели непонятно? Таких колец понакрутишь, прощайся с канатом! А он — вещь дорогая.

Но она уже не слушала его.

Ветер задувал все сильнее. Вокруг опоры стонали и гнулись деревья. Где-то с громким треском сломался и покатился вниз, срывая по пути ветви кустарника и увлекая за собой камни, огромный сук — в полствола.

— Что же делать? — спросила Татьяна Андреевна Авдюхова. — У вас есть сигнал, чтобы они спустились? — она повернулась к Мергиеву.

— Спустятся, когда надо будет, — ответил Кондратьев, стоявший у лебедки.

— Ураган, ты понимаешь?! — крикнул ему Авдюхов. — С этим шутить не приходится. Давай зови их вниз.

— Сейчас им повестку пошлю. С нарочным. Вы что, не видите, канат у них наверху. Что они, бросят его, что ли?

— При чем тут канат? Да пропади он пропадом, ваш канат! — закричала Татьяна Андреевна.

И вдруг ветер упал и стало так тихо, что проступил привычный звуковой фон — шум реки. Но тишина была тревожная, угрожающая; она не принесла успокоения.

— Вот и весь ураган. Испекся, — сказал Кондратьев. — Им лишь бы постращать, — добавил он с досадой Тарасову, потому что Татьяна Андреевна не слушала его.

Она теребила Авдюхова:

— Нужно что-то делать!

— А чего делать? Привет! Ваш ураган уже испекся, — снова сказал Кондратьев.

— Да помолчите вы! — вскричала Татьяна Андреевна, словно боялась, что из-за голоса этого долговязого парня она не услышит приближения урагана.

Но она услышала. Приближение урагана услышали все. Точно тяжелый взрыв потряс ущелье и вдохнул в него взрывную волну. Ущелье загудело, затрубило от неистового ветра. Все вокруг потонуло в клубах снега, пыли. Деревья трещали и ломались. Сорвалось и понеслось вниз с дребезгом, ничтожным в окружающем шуме, ведро или бачок для воды, стоявший возле лебедки.

Исчезли из глаз Бетаров и его помощник. Ветром прижало к земле и вогнало в ущелье тучу. Неслись, клубясь и цепляясь за скалы, рваные, угрюмые ее обрывки. И в ту же минуту трос, которым поднимали на опору ведущий канат, оборвался, и тяжелый стальной жгут с диким свистом, пересиливающим гул ветра, резанул вниз, охлестывая скалы и сокрушая на своем пути деревья и кусты.

Татьяна Андреевна закричала. Мергиев выругался и бросился было вниз, за оборванным концом. Кондратьев присел от испуга и сжался в комок. Стоявший у лебедки Тарасов от растерянности стал было быстро выбирать такелажный трос. Тут же он прекратил работу, а Мергиев, сунувшийся за оборванным концом, остановился в начале тропы, — нечего было и думать в эту минуту да еще в одиночку спускаться на дно ущелья.