Михаил Журавлев - Одержимые войной. Доля

Так для юного Александра Долина началась кочевая жизнь, которая спустя десятилетия приведёт его сначала в Ленинградский Горный Институт, оконченный хотя и не блестяще, тем не менее, с неплохим распределением, от которого, впрочем, он вскоре отказался, а потом окажется в дальних походах, и большинство из них будет связано с горами. Та первая встреча с горами, когда мальчик шёл по стопам отца, справляясь со всеми трудностями сложного пути, навсегда запала в душу юному Хранителю Книги, прикипевшему с тех пор к отвесным стенам, неприступным кручам и заснеженным вершинам. Много лет спустя, когда имя иудушки, устроившего в огромной стране весёленькую вакханалию перемен под названием «оттепель» и едва не поджегшего новую мировую войну, мало-помалу отовсюду изымалось, молодой геолог во время своего очередного странствия по высокогорьям Центральной Азии окажется в одном из запрещённых официальной властью тибетском монастыре, уцелевшем в силу недоступности своего местоположения. И в течение четырёх месяцев будут вести беседы с ним два монаха. И покажут они ему ещё один свиток Священного Чернокнижия, как зеница ока оберегаемый за неприступными монастырскими стенами на протяжении вот уже четырнадцати веков.

Но это всё ещё далеко впереди. А пока немногочисленная группа приближалась ко входу в Турфанскую впадину, озверевший от ощущения вседозволенности Лаврентий Павлович рассылал во все концы людей с одним единственным предписанием: найти и уничтожить ненавистного тайного советника Вождя. Но люди пропадали один за другим, поручение оставалось невыполненным. А спустя совсем немного времени сам Берия пал жертвой механизма, которым управлял десятилетия. После казни Берии высшее партийное руководство распорядилось прекратить поиски «мифического советника» и всё дело Долина официально признать домыслами и легендами. Так другие советники, вскоре составившие команду очередного лидера, попытались вычеркнуть из истории конкурента, публичное признание самого существования которого для их ведомства самоубийственно. В Москве и Ленинграде создавались новые структуры управления. Одержимый горячкой реформирования, характерной для всякого бесноватого, что есть верный признак дегенерации, московский «иудушка» насаждал совнархозы, кукурузу, разгоняя авангардистов и «сталинистов». В своей кипучей активности он не обращал внимания на такие мелочи, как сохранение сложившихся профессиональных кадровых структур или соблюдение принятых правил приличия. Пока он, обуреваемый идеей реформирования всего и вся, совершал свои телодвижения, за его спиной неспешно создавался и укреплялся 13-й отдел КГБ, в специфику задач которого не был до конца посвящён даже председатель Комитета. На многолетних наработках ведомства вырастала мощная структура, укомплектованная уникальными специалистами высочайшего класса и нацеленная на решение таких задач, сама постановка которых была не по интеллекту ни одному члену Политбюро.

Однако некоторые лица из армейского руководства каким-то образом сумели распознать во вновь создаваемом автономном подразделении всесильного Комитета опасность. Среди них оказались два легендарных маршала Великой Отечественной. Пришлось сделать так, чтоб одного из них заблокировали в его Польше, куда он был направлен, а другой ещё дальше – на Урале. Обоих поместили в полную информационную блокаду. Благо, поляк подал немало поводов для возможной дискредитации себя своею личной жизнью, в которой невероятным образом одновременно оказалось две жены, а другой славился своим неуживчивым и взрывным темпераментом. Их имена по возможности замалчивались, их воспоминания не издавались, их личная переписка то и дело просматривалась, официальные празднества по случаю Дня Победы проводились без их участия. Словом, оба были вычеркнуты из большой светской жизни, и, стало быть, влияния на серьёзные политические события не имели. Потому как только с их влиянием было покончено, 13-й отдел начал стремительно набирать обороты, и к моменту смены верховной власти в стране представлял собою уже недосягаемую ни для какой буйной головушки у власти силу. Да, впрочем, пришедшая головушка была вовсе не буйной, а очень даже покладистой. Новый руководитель государства в течение первых нескольких дней правления сообразил, что лучше сделать вид, что никакого сверхсекретного отдела не существует. Таким образом, за долгие годы своей власти он приложил немало усилий к тому, чтобы секретность подразделения стала ещё секретнее, ибо даже из архивов изымалась малейшая информация, могущая пролить хотя бы капельку света на существование тайной структуры. Чего руководителям 13-го и требовалось…