Иван Мялицын - Танки вел Алексеев

А Млинченко продолжает: «Все равно назад не развернешься, ущелье узкое». Танкиста поддержал подошедший начальник политотдела: «Если и сумеем возвратиться на дорогу, времени потеряно много». Я и сам понимал, что другого выхода нет. «Хорошо, — говорю. — Будем прыгать!» Передний танк отошел немного назад, разогнался и довольно легко проскочил над пропастью. За ним последовали остальные. Километров через пять вышли как раз на ту дорогу, по которой должны были идти. Даже выиграли время за счет того, что шли напрямик. Спустились в долину Бечешти — Васлуй.

На подступах к городу Васлуй встретилась подвода. На ней румынские солдаты и офицер. Офицер спрыгивает, просит остановиться. Останавливаю колонну, подзываю его к танку. Козырнув, офицер на ломаном русском языке говорит: «Господин старший офицер, мы к вам в плен». Я приказал сдать оружие. «Господин офицер, немцы ожидают вас и готовят танковую контратаку». — «Много у них танков?» — спрашиваю. Пожимает плечами: «Боюсь ввести вас в заблуждение, но немало».

Действительно, вскоре головной дозор обнаружил танки. Пришлось вступить с ними в бой. Восемь танков вывели из строя, сами потеряли пять.

— Что ж, Степан Федорович, спасибо за рассказ. Не люблю быть оракулом, но думаю, что быть на твоей груди второй Звезде, — сказал генерал. Он взглянул на часы и поднялся. — Нам пора, товарищи.

Указатели-стрелы на фанерных дощечках привели к зрелищной летней площадке, окруженной со всех сторон деревьями. Легкая крыша из волнистого светлого металла, лежавшая на массивных колоннах, защищала площадку от ярких лучей августовского солнца. Под крышей длинный стол, накрытый красной скатертью, перед ним ряды темных дубовых стульев. На них разместились офицеры штаба армии, командиры и начальники штабов танковых бригад и артиллерийских полков.

За стол президиума прошли генерал-лейтенант Кравченко, командующий 2-м Украинским фронтом генерал армии Малиновский, член военного совета фронта генерал-лейтенант Сусайков, командующий бронетанковыми и механизированными войсками фронта генерал-полковник Куркин.

Открыл совещание Кравченко. Василий Михайлович уже знал, что командующий не любит длинных речей. Обычно, когда требовалось всесторонне осветить какой-либо вопрос, Кравченко поручал это своим помощникам. Чаще всего — члену военного совета генерал-майору Г. Л. Туманяну. Вот и сейчас Кравченко сразу же объявил, что совещание будет коротким и посвящается важным политическим и военным сообщениям.

— Прежде всего, мне приятно вас обрадовать, — сказал он, — известием о том, что первая часть наступательной операции 2-го и 3-го Украинских фронтов по окружению Кишиневской группировки противника успешно осуществлена. Войска обоих фронтов соединились в районе румынских городов Леово и Хуши, замкнув кольцо окружения. Вчера пало румынское фашистское правительство Антонеску. Задачи, которые поставлены 6-й танковой армии в данной наступательной операции, остаются неизменными. 5-му гвардейскому танковому и 5-му механизированному корпусам продолжать наступление в направлении Бухареста и Плоешти неослабевающим темпом, — закончил командующий.

Поздним вечером вместе с командирами оперативной группы генерал Алексеев вернулся в свой штаб. За последние сутки вслед за наступающими танковыми бригадами штаб переместился на добрых пятьдесят километров.

На опушке леса, неподалеку от шоссе, скрытые за деревьями стояли машины с рациями, автобусы, мотоциклы. Штаб напряженно работал. Шумел движок, питавший рацию. Подъезжали и уезжали мотоциклисты. В салоне штабного автобуса стучала пишущая машинка. Молодой двадцатишестилетний подполковник М. П. Вощинский, начальник оперативного отдела, склонившись над картой, наносил на нее обстановку. Алексеев отослал его отдохнуть часа три, а потом приготовить новую карту. Сам Василий Михайлович ушел в другой автобус, в котором теперь было его походное жилье, и тоже прилег.

Глубокой ночью Вощинский разбудил генерала. Доклад подполковника встревожил Алексеева. Оборвалась радиосвязь с головной 20-й гвардейской танковой бригадой. Десятки раз радисты отстукивали позывные бригады, но на радиоволне раздавался лишь треск грозовых разрядов да «морзянка» каких-то неизвестных станций.

Генерал Алексеев, обеспокоенный за судьбу головной бригады, приказал своему адъютанту Трубникову собрать оперативную группу штаба. Через четверть часа вместе с командирами генерал выехал к Бырладу, чтобы на месте разобраться в, сложившейся обстановке и принять необходимые решения.