Иван Мялицын - Танки вел Алексеев

Действительно, когда батальон Шанина с тыла внезапно атаковал немецкие позиции, гитлеровцы в беспорядке побежали. На плечах отступавших наши пехота и танки к ночи вырвались к хутору Топальский, находившемуся в четырех километрах от передовой, и с ходу взяли его.

Наступление в направлении Лозовой и Барвенково продолжалось.

Капитан Филиппов получил приказ совместно со стрелковым полком взять село Большая Камышеваха.

К исходным для атаки позициям он повел танки по лесным дорогам за стрелковыми подразделениями. Шел крупный пушистый снег, видимость сорок — пятьдесят метров. Танки часто останавливались, давая возможность пехоте уйти вперед метров на четыреста — пятьсот.

Головной шла «тридцатьчетверка» младшего лейтенанта Федора Ощепкова. На одном из поворотов, взглянув через смотровой триплекс на дорогу, Ощепков не поверил своим глазам: по дороге длинной колонной, подняв воротники серо-зеленых тонких шинелей, шагали немцы. Лошади тянули противотанковые пушки. «Что за чертовщина! — удивился Ощепков. — Сомнения нет, немцы! Вот так случай, а говорят, в мире чудес не бывает», — промелькнула мысль.

Забыв обо всем на свете, как охотник, внезапно увидевший дичь, он даже не подумал, что ему первым делом надо доложить обо всем командиру. Взволнованным тихим голосом, как будто его могли услышать немцы, Ощепков сказал по переговорному устройству командиру танкового орудия:

— Мишка, друг, скорей заряжай осколочным. Дистанция сто метров.

Младший командир Михаил Пастухов изумленно поглядел на него.

— Быстрей, говорю тебе, не понял, что ли! — уже крикнул командир танка.

Через несколько секунд снаряд был в стволе.

— Огонь!

Прижавшись к мутноватому стеклу, Ощепков, как завороженный, смотрел на близкий разрыв снаряда, раскинувший сотни горячих, режущих металлических брызг по фашистам. Хвост колонны раскидало, разбросало по сторонам. Впереди идущие солдаты на мгновение оцепенели, а потом бросились кто куда.

— Та же дистанция, Миша, дорогой! Коля, Коля, — кричал Ощепков механику-водителю, — полный вперед! Да быстрей же ты, черт! — уже нервно ругался Ощепков.

Прислуга немецкого орудия, опомнившись от неожиданности, пыталась навести орудие. Танк Ощепкова стремительно рванулся с места.

— Коля, газку, газку побольше!

Громко урча работавшим на больших оборотах двигателем, чадя выхлопной трубой, танк в минуту достиг орудия, так и не успевшего сделать ни одного выстрела.

— Коля! Жми, дави их, гадов! — кричал возбужденный Ощепков.

В этом коротком неожиданном бою немцы потеряли десять противотанковых орудий, боеприпасы, не менее сотни солдат.

— Что, младший лейтенант, наверное, сам испугался, увидев вдруг фрицев в нескольких шагах? — шутливо спрашивал позже полковник Алексеев, вручая Ощепкову орден Красного Знамени. — Молодец, не растерялся, горжусь тобой, — сказал командир бригады, крепко пожимая руку младшему лейтенанту.

После упорного продолжительного боя, в течение которого немцы двенадцать часов удерживали село, Большая Камышеваха была освобождена. Не давая врагу опомниться, танкисты преградили возможные пути отхода противника из следующего опорного узла Мечебилово и совместно с 1141-м стрелковым полком разгромили немецкий гарнизон и взяли село.

…Просторная украинская хата под крышей из красной черепицы, окна со ставнями. Деревянный пол выкрашен светло-желтой масляной краской, косяки и оконные рамы — голубой. В дверных проемах белые занавески с красной узорчатой вышивкой. В одной из трех комнат сдвинуты столы, заставленные коробками телефонных аппаратов. На самом большом столе пишущая машинка «Мерседес», у стены, между окнами, большой шкаф с папками для бумаг и чайным сервизом. В углу на этажерке радиоприемник «Телефункен». Здесь был штаб немецкого батальона, а теперь — КП командира танковой бригады.

За одним из столов начальник штаба бригады Нестеров. Он докладывает о результатах боя полковнику Алексееву, который расхаживает по комнате, попыхивая трубкой.

— Уничтожено до батальона пехоты, четыре противотанковых орудия, семьдесят автомашин. В общем, товарищ полковник, «немцевбилово» получилось. Капитан Филиппов доложил, что среди пленных оказался начальник штаба, гауптман по званию. Перед тем как отправить офицера в тыл, капитан допросил его. Между прочим, гауптман заявил: «Ваши танки хорошо воюют».

— Ну, ерунда, гауптман просто с перепугу, чтобы на тот свет не отправили, стал комплименты сыпать. Пока плохо мы воюем, Степан Кузьмич.