Геннадий Сорокин - Пропавших без вести – не награждать!

– Антенну с горы скинуть эффектнее было бы, – возразил Жук.

– Спору нет, без антенны пейзаж приятнее, но скажи мне, а в подземный ход, к подводной лодке, мы как попадем? На веревках по отвесной скале спустимся? Нет уж, нет! Пускай меня под трибунал отдадут и четвертуют как врага народа, но я клянусь, я выведу с этого островка всех, кто остался в живых.

– Я думаю… – сапер хотел рассказать, куда он планирует поставить заряды на двери, но Лоскутов не стал его слушать:

– Жук, минируй дверь! Здесь я командир, и мне решать, что взрывать, а что нет!

– Мужики, – вмешался Монгол, – о чем вы спорите, какая взрывчатка? Вы на дверь посмотрите – это же не люк в космическом корабле Эдуарда Циолковского! Сами подумайте, зачем немцам делать дверь, которая открывается только с одной стороны? Где-то здесь, в холле, должен быть механизм, открывающий засовы снаружи. Я у поляков в Бресте такую дверь видел, ее из караулки открывали.

– Здесь в караулке ничего нет, – Лоскутов обернулся на нишу с мертвым часовым, – а вот у моего «друга» надо посмотреть. Не флажки же со свастикой он охранял.

Рычаг, снимающий блокировку с двери, обнаружили под правой лестницей. Соблазн надавить на него был велик, но Лоскутов решил не спешить: если уж посылать людей в последний бой, то к нему надо основательно подготовиться. А самое главное – определиться: кто первым войдет в подземелье.

Поразмыслив о кандидатах на «последнее сражение», Николай Егорович решил поступить по-честному: вначале призвать добровольцев в штурмовую группу, а если желающих не будет, то бросить среди краснофлотцев жребий – на кого падет, тому и идти под пули.

Лоскутов уже приготовился пообещать в качестве приза за штурм бутылку коньяка, но вопрос отпал сам собой.

– Командир, – обратился к нему Мазур, – позволь мне первому пойти к подводной лодке. Хочу за искалеченное ухо поквитаться.

– Тоже мне, калека! Подумаешь, пол-уха оторвало. Вот если бы… – закончить мысль Лоскутову помешал треск ломаемой мебели в столовой и голоса разгоряченных спорщиков: Лукина и Коротковой.

– Я же не коком на судне была! – протестовала женщина. – Меня и близко к котлу не подпускали. И сам посуди, как там обед готовить, когда в шкафу мертвец сидит?

– Глафира, ты не умничай, ты мне про свой пароход не рассказывай! – горячился Лукин. – Ты сама видишь, что в отряде повара не стало. Кому из нас к плите вставать, мне, что ли?

– Лука, – позвал коменданта замка Николай Егорович, – о чем спор, и что за погром ты устроил?

– Спора никакого нет, Николай Егорович. Погрома тоже нет. Я велел мебель на дрова пустить, а то немцы нам запасов не оставили, а те, что были на улице, все намокли.

– Так я пойду первым? – напомнил о себе Мазур.

– Хорошо. Давайте готовиться.

– Николай Егорович, пускай он покойника из кухни уберет! – донесся из столовой голос Коротковой. – Я не могу к продуктам прикасаться, когда кругом мертвецы лежат.

– Лука! – повысил голос Лоскутов. – Ты можешь меня избавить от всякой бытовой дребедени? Что, трудно порядок в замке навести? Мне делом надо заниматься, а не ваши споры выслушивать!

Из офицерской уборной раздался звон разбитого стекла.

– Это не я, – сказал Лукин и ушел на кухню.

Зеркало разбил Монгол. С самым большим осколком он вышел в холл.

– Начнем, что ли? – спросил он. – Первым Мазур, за ним Иванов, потом я. Втроем, я думаю, справимся.

– Внимание! – хлопнул в ладоши Лоскутов. – Все лишние – вон из холла!

Перед тем как открыть дверь, на пол у нее лег Иванов с зеркалом. Мазур и Монгол встали напротив входа. Лоскутов справа от них, один из десантников занял место у рычага.

– Поехали! – скомандовал Николай Егорович.

Бронированная дверь с легким щелчком отошла с места. Лоскутов зацепил ее верхний край каминной кочергой, потянул на себя. Вход в подземелье был открыт.

– Ну что там? – нетерпеливо спросил Мазур.

Лоскутов посмотрел в зеркало. В конце уходящей вниз лестницы был виден проем, освещенный дневным светом. На лестничном марше – никого.

– Все чисто. Начали!

Десантники с оружием наперевес один за другим сбежали в подземный док. Через пару минут позвали Лоскутова.

– Товарищ командир, здесь никого нет! Если был человек, то он сбежал на шлюпке.

– Лодку проверьте! – спускаясь вниз, скомандовал Лоскутов.

– Николай Егорович, я с тобой! – раздался за его спиной голос Лукина. – Если что, подстрахую.

Вырубленная немецкими инженерами подскальная пещера состояла из бассейна для размещения одной субмарины среднего водоизмещения, цистерн с топливом и водой, механизмов для погрузки торпед и дизель-генераторной электростанции. Со стороны фьорда вход в бассейн закрывал понтон, затапливаемый при выходе подводной лодки в море.