Владимир Першанин - Спроси пустыню…

Рустам, начальник охраны кандидата в президенты, был молод и не успел получить на погоны ни одной звездочки. Но годы, проведенные с Амиром Довлатовым, кое-чему его научили. Он вдруг понял, что встреченный в степи грузовик — не случайная машина. Длинный расстегнутый плащ на улыбающемся парне… Под ним удобно прятать оружие. Почему так спокоен рыжебородый? У него тоже выгодная позиция. Толкни локтем дверцу и бей с подножки, прикрытый массивным радиатором, или скатывайся под колеса, где тоже укрытие и есть возможность выпустить автоматный магазин, прежде чем тебя поймают в прицел.

— Возьми мой автомат, — шепнул Рустам охраннику, застывшему у пулемета. — Держи на мушке этого, в плаще. Кабина — моя!

Прижав к плечу рамочный пулеметный приклад и держа на прицеле кабину, он крикнул:

— Всем выйти из машины! Руки за голову!

И сразу же, приседая, выдернул из-под плаща автомат парень в клетчатой рубашке. Он был в десяти шагах от посланного Рустамом охранника и шагах в двадцати от УАЗа. Не раз отрабатывая свою будущую лихую стрельбу с колена, он действовал быстро, и автомат его с удлиненным на сорок пять зарядов магазином был заранее снят с предохранителя. Он в одиночку был готов расстрелять, изрешетить всех четверых охранников.

Несколько автоматов ударили одновременно. Стрелял круглый, похожий на медвежонка охранник, парень в расстегнутом плаще и второй охранник рядом с Рустамом. И секундой позже тяжело замолотил крупнокалиберный пулемет.

Первым был убит парень в плаще. В него попало не меньше десятка пуль. Киношного, стремительного уничтожения предателей, прихвостней Амира Довлатова, изменника веры и своего народа, не получилось. С обеих сторон, крича от боли и страха, умирали люди.

Тяжелые полудюймовые пули, выпущенные Рустамом из НСВ-12,7, размозжили голову водителю грузовика. Тело, выгибаясь, сползло на пол, оторванная кисть продолжала сжимать баранку.

Лихорадочно отталкиваясь локтями, пытался уползти с дороги маленький охранник. Из-под перебитых, неестественно вывернутых ног расплывалась огромная лужа крови.

Двое гранатометчиков высунулись из-за кабины грузовика. Рустам, продолжая давить на спусковой крючок, повел стволом слева направо. Тяжелые пули, разрывая кабинные стойки, кроша остатки стекла, с легкостью прошили наращенный, подбитый листовым железом передний борт и смахнули обоих гранатометчиков.

Один из них успел выстрелить. Противопехотная граната с воем пронеслась над головой Рустама, обдала волосы жаром и огненным клубком взорвалась на обочине дороги.

Водитель УАЗа был убит. Охранник, сидевший рядом с Рустамом, пытался вставить в автомат новый магазин. Из прострелянного плеча толчками выбивало кровь.

— Беги к джипу! — крикнул Рустам. — Быстрее!

Двадцатилетний охранник вел себя молодцом, но сейчас от него толку не было, ему требовалась срочная перевязка.

— Скажи Амир-Ходже, пусть немедленно уезжает!

— Я с тобой…

Охранник наконец вставил новый магазин, а из-за колеса ЗИЛа выскочил рыжебородый и исчез за глинистым бугром. Пулемет запоздало ударил ему вслед длинной очередью и замолк. Пустая металлическая лента змеей сползала на сиденье. Рустам легко перебросил через борт свое поджарое мускулистое тело.

— Бей по грузовику! — крикнул он раненому охраннику. — Там могут быть еще люди.

С момента первых выстрелов прошло не более трех-четырех минут. Развернув машину в обратную сторону, водитель джипа держал ногу на сцеплении, готовый в любую секунду включить скорость. Полковник Довлатов не был трусом, но сейчас он не торопился вмешиваться в перестрелку, понимая всю бесцельность такого вмешательства. Если с нападающими не справятся четверо хорошо вооруженных людей, то от них троих тем более не будет толку.

И все же он чувствовал себя больше военным, чем политическим деятелем и кандидатом в президенты. Самолюбие офицера мешало ему дать команду немедленно уезжать отсюда, что было бы самым разумным. Мамажанов уже вызвал по рации ближайший пост, и на помощь охране ехали люди.

Они стояли возле машины: Довлатов с автоматом шофера, Мамажанов с пистолетом ПМ. Их защищал бугор. Пули с визгом проносились высоко над головой, потом взорвалась граната. Куски сухой глины посыпались на дорогу. Шальной осколок фырча пошел набирать высоту, а спустя несколько секунд шлепнулся у ног Мамажанова. Помощник по военным вопросам сделал шаг назад, было видно, как побледнело его полное румяное лицо.