Григорий Глазов - Расшифровано временем

— Гитлера давай! — согласился Муталиб. — Кровники мы с ним. Брата моего убили. Моряк был в Одессе. Старший был.

— Все мы теперь с Гитлером и с его головорезами кровники, Муталиб. Даже и не знаю, как сочтемся. Все равно долг за ними останется еще на сто лет… Ну что, баюшки пойдем? Под пуховички?..

Они улеглись рядом, подняв воротники шинелей, прижав к себе автоматы. Проем выхода был уже занавешен темным куском неба, и на нем, как приколотые, помаргивали редкие звезды; оттуда тянуло сквозняком. Заснули не сразу. Муталиб ворочался, мерз. Саша обдумывал нелегкий и опасный завтрашний день.

Спали тревожно, урывками; и всякий раз, прежде чем снова заснуть, чутко прислушивались к зябкой ночной тишине, торопливо проверяли, на месте ли автоматы…

Утро выдалось мутное, с моросью. Переминаясь с ноги на ногу, вздрагивая от холода, долго растирали руки и лица, толкали друг друга плечами, похлопывая себя по груди и бокам.

— Сервируй стол, Муталиб. Только щедро, по- кавказски, — шевельнув застывшими мышцами лица, улыбнулся Саша.

— Сейчас. — У Муталиба дрожали губы.

Они глотнули спирта из фляги, сгрызли по сухарю, закусили холодной тушенкой и, перекинув через плечо автоматы, налегке спустились вниз.

Вернулись перед вечером, усталые, голодные, вымокшие, но в хорошем настроении: карта пополнилась новыми пометками.

Оба понимали, что безнаказанность их рискованной прогулки — это везение, за которое иной раз неожиданно судьба берет жестокую плату, но не могли сдержать лихорадившего азарта и, остро поглядывая друг другу в глаза, тихо посмеивались.

Так продолжалось еще двое суток…

Туман сошел часам к одиннадцати утра, очистив унылую, пронизанную сыростью низину с дальними, вроде еще больше побуревшими за ночь холмами, за которыми словно глухая изгородь поднимался лес.

Они уже затянули на шинелях ремни, подхватили автоматы и хотели выбираться из своего убежища, когда откуда-то снизу, издалека донесло вдруг сцепленный лязг гусениц и рев дизелей.

По проселку шла колонна: десятка полтора «пантер», фургоны штабных радиостанций с гибкими стебельками покачивающихся походных антенн, «даймлеры» с пехотой в кузовах.

Все это было хорошо видно, но Саша прижал к глазам бинокль, отыскивая обнаруженные прежде цели. Площадка под вербами, где Муталиб засек восемь зачехленных танков или самоходок, была пуста, исчезла и полевая кухня, солдаты снимали шестами провода с деревьев, накручивали на катушки. За холмом, который Саша вчера окрестил «драмадером», где они заметили огневую позицию тяжелых гаубиц, тоже все изменилось: появились тягачи, суетилась орудийная прислуга: выбивала сошники, сводила станины.

Саша забеспокоился, вопросительно глянул на Муталиба.

— Что же это, Муталиб? Мы в гости, а хозяева — из дому? Это же не передовая! По меньшей мере корпусные тылы. Чего они так заспешили? На драп не похоже.

— Надо выходить отсюда. — Показал Муталиб на пещеру. — Мышеловка.

— Куда? Ты посмотри вниз.

Там по другому проселку катили мотоциклисты, штабные машины, бронетранспортеры с солдатами; выли моторы, преодолевая залитые грязью ухабы, на прицепах покачивались длинноствольные противотанковые орудия, хлопал на ветру закрывающий кузова брезент. Тихая, безлюдная вчера долина пришла в движение…

Так, вынужденно бездействуя, они ждали до сумерек, приближалось обусловленное время выхода на связь. А из-за дальних холмов все наплывали и наплывали новые и новые войска, растекаясь по дорогам и дорожкам, двигались на севере- и юго-восток.

Мысль связаться со своими не раз толкала Сашу к рации, но он знал: слушать его в эфире станут, начиная лишь с семнадцати ноль-ноль…

К этому времени они и развернули рацию. Саша надел наушники, включил передатчик.

— «Корень», «Корень», «Корень», я — «Ветка», я — «Ветка», я — «Ветка». Как слышите меня? Даю настройку: раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь… Как слышите меня? «Корень», я — «Ветка». Прием. — Он щелкнул тумблером.

Сквозь знакомый приливающий и отливающий шорох эфира донесся далекий голос:

— «Ветка», «Ветка», «Ветка», я — «Корень». Слышу вас хорошо. Прием.

— «Корень», я — «Ветка», — заторопился Саша. — Мы в гостях. Все благополучно… Срочно передайте «второму»: хозяева уходят. Свертывают нитки. Но кое-что есть… — И Саша начал передавать координаты целей…

Закончив работу, они быстро свернули рацию и прислушались: снизу накатывались гудение и лязг. Темнело. Синие черточки света — маскировочные огни фар двигались над невидимой уже дорогой.