Мэтью Риджуэй - Солдат

Полет в тумане и болтанка продолжались всего несколько минут, но они показались нам часами. Мы вышли из шквала так же внезапно, как лопали в него. И снова над нами появилась луна, раскинулось необъятное небо, а внизу резко выделились полоски полей и изгородей. Однако нигде не было видно ни одного самолета.

Впрочем, было уже поздно тревожиться об этом. Над дверью мерцал красный огонек. Прошло еще четыре минуты, и вдруг резко прозвенел звонок и вспыхнула зеленая лампочка. Начальник парашютной команды [4] Начальник парашютной команды назначается из числа офицеров или сержантов, находящихся в самолете. Он непосредственно руководит выброской парашютистов из самолета. (Прим. ред.) , согнувшись в дверях, пошел вниз с криком «За мной!» Чувствуя, как кто-то тяжело дышит у Ченя за плечами, я выпрыгнул вслед за ним.

Парашют раскрылся. Взглянув вверх, я увидел самое приятное из зрелищ — широко раскинувшийся купол, наполненный воздухом. Внизу, немного левее, я на мгновение различил купол парашюта начальника парашютной команды, казалось, неподвижно висящий в воздухе. Затем я опять остался совершенно один. Не видно было ни людей, ни парашютов, хотя я был уверен, что вместе со мной спускается целая группа десантников в полном боевом снаряжении. В тишине спуска я слышал высоко над собой рокот моторов: все новые и новые самолеты приближались к своим районам выброски.

Неожиданно подо мной вынырнула земля, и я поджал ноги, чтобы смягчить удар. Обвешанный тяжелым боевым снаряжением, парашютист-десантник при приземлении получает сильный удар. В этот момент его может качнуть вперед, назад или вбок, и он старается амортизировать удар, поворачиваясь в воздухе на подвесной системе и поджимая ноги.

Мне повезло. Ветра не было, и я опустился на мяг-ч кую, заросшую травой полянку. Быстро погасив свой парашют, я высвободился из лямок, огляделся вокруг и выхватил пистолет. По совету бывалых десантников, участвовавших в высадке на Сицилии, я снабдил почти всю свою дивизию автоматическими пистолетами калибра 11,45 мм. В момент приземления, с надетой подвесной системой, парашютист почти беззащитен. В эту минуту трудно дотянуться до винтовки или карабина, и если кто-нибудь нападет на вас, вам придется несладко. И вот оказалось, что, сбрасывая с себя подвесную систему, я выронил пистолет. Лихорадочно шаря в траве, я старался успокоить себя и вдруг краем глаза увидел, что ко мне кто-то медленно приближается. Я выкрикнул пароль: «Молния!», всем своим существом надеясь услышать отзыв: «Гром!»

Ответа не последовало. Стоя на коленях и продолжая искать пистолет, я, наконец, различил при слабом свете луны силуэт коровы. Я готов был расцеловать ее. Ведь если здесь спокойно пасутся коровы, значит, поляна не заминирована и свободна от столбов пресловутой «спаржи Роммеля». За несколько дней до высадки наша разведка получила отнюдь нерадостные сведения об этих препятствиях. Предполагаемые места нашей выброски, как нам сказали, утыканы заостренными деревянными кольями, о которые может разрезать себе брюхо планер. Да и парашютистам они не сулят ничего хорошего. Колья опутаны колючей проволокой, соединенной с несколькими минами. Ударяясь о такой кол, человек вызывает целую серию взрывов.

Найдя, наконец, пистолет, я пополз к возвышавшейся невдалеке изгороди. Лунный свет заливал поляну, и я каждую минуту ждал автоматной очереди. К счастью, врагов не было, хотя я не нашел и друзей. Передохнув немного в тени у изгороди, я продолжал ползти дальше и опять заметил в темноте какое-то движение. Я выкрикнул пароль и на этот раз немедленно услышал отзыв. Приблизившись, я разглядел человека, прислонившегося спиной к насыпи-, на которой росла живая изгородь.

— Кто здесь? — спросил я.

— Капитан Фоллмер, — последовал ответ.

Я едва поверил своим ушам. Когда во время боя в Сицилии, пробираясь по «ничейной» земле, я искал своих парашютистов, совершивших выброску перед фронтом морского десанта, то первым человеком которого я встретил, был капитан Фоллмер. Он сидел тогда под оливой, растирая ушибленную при приземлении лодыжку. Сейчас, год спустя, из шести тысяч человек первым я опять увидел Фоллмера.

— Ну, Фоллмер, что стряслось на этот раз? — спросил я.

— Генерал, кажется, я сломал себе спину.

— Ну, Фоллмер, молите бога, чтобы никогда больше не встретить меня.

В это время немцы подняли стрельбу. В воздух, пронизанный трассирующими пулями, то и дело взлетали ракеты. Великолепный фейерверк! Со всех сторон слышались тяжелые взрывы. Время от времени появлялись все новые и новые самолеты С-47. Это самолеты нашей армады, рассеянные было, налетевшим шквалом, собрались вместе и снова стали на курс. Очень трудно было разглядеть с земли закамуфлированные самолеты, проносившиеся над землей, словно черные тени. Даже парашютистов и белые купола их парашютов не было видно в темном небе, пока они совсем не приблизились к земле.