Николай Луговой - Побратимы

— Устали, ребята?

— Та ни. Якщо треба, то и завтра можемо знов туды.

В это время появляется Емельян Павлович Колодяжный. Начальник нашей бригадной разведки — типичный запорожский казак. Не обижен ни ростом, ни шириной плеч, ни силой. На высокий лоб спадает русый чуб, густые брови нависают над большими выразительными карими глазами. Но самое примечательное — пышные пшеничные усы, как у Тараса Бульбы.

— Что тут о разведчиках говорят? — спрашивает он, хитровато косясь на Бартошу.

— Да вот, Василий, — отвечаю, — к разведчикам в претензии. Подрывники, дескать, минируют и взрывают, а разведчики не всегда сообщают о результатах.

— Критику Василия Павловича принимаем. Попутно можем сообщить, что три дня назад вернулась группа Николая Шарова. Одной миной она разбила паровоз, четырнадцать вагонов с пушками и семнадцать вагонов с автомашинами.

— Ну, це ще ничого, — говорит довольный Бартоша. — А морокы багато наробылы?

— И с морокой, Василий Павлович, хорошо. За сутки до взрыва прошло восемнадцать эшелонов, а после взрыва, с двух часов ночи и до восьми вечера, — ни одного. Вот и морока.

— Пидходяще! — соглашается Бартоша.

— Ну, хлопцы, — провожаю подрывников, — отдыхайте, а через пару деньков будьте готовы.

К боевому рейду готовились два дня. Особенно много дел было у майора Баландина. Еще и еще раз инструктировал он каждого минера, проверял подготовленные для операции мины.

И вот наступил назначенный час. Минеры всех отрядов строятся у бригадного штаба. Теперь здесь не четыре, а восемь боевых групп.

Рядом с испытанными вожаками — Николаем Шаровым, Василием Бартошей и Александром Старцевым застыли в строю новые командиры: Григорий Гузий, Иван Сырьев, Кирилл Бабир, Анатолий Смирнов, Леонид Ящук.

Не шелохнувшись, стоят и те, которых они поведут. Бронзовые от загара лица дышат мужеством. Все эти воины — сыны разных народов — едины в своих чувствах, помыслах и устремлениях. Богатырского локтя Михаила Беляева касается крепкая рука Клемента Медо. Дальше выровнялись грудь в грудь Федор Мазурец и Штефан Малик, Виктор Завьялов и Рудольф Багар, Тургаев Турган и Иван Швецов, Александр Гира и Николай Парфенов — вся партизанская гвардия.

Каждая из этих групп сейчас отправится в опасный рейд, пойдет своей тропой, навстречу труднейшему испытанию выдержки и мужества. Мы верим в каждого из них. Но война есть война. Подробности об этих рейдах мы узнаем позже, а пока и у тех, кто уходит, и у тех, кто провожает, в сердце щемит тревога: не в последний ли раз видимся?

…По тропе, вьющейся меж стволами деревьев, энергично шагают четверо. Впереди русоволосый, с пытливым взглядом серых глаз Григорий Гузий, чуть подальше словак Штефан Малик. За ними — Виктор Завьялов, высокий, всегда спокойный, обладающий той особой расчетливостью движений, которая свойственна опытному партизану. Цепочку замыкает здоровяк и оптимист Володя Морковин. И хоть в партизанах он недавно, но уже прошел суровую школу войны.

…По неделям не выходя из цеха, девятнадцатилетний Володя ремонтировал в Симферополе красноармейские танкетки и броневики. Под бомбовыми ударами отступал в Севастополь. Восемь с половиною месяцев оборонял его. И какие низины да высоты не излазил связной 7-й бригады морской пехоты! Под каким огнем не сращивал провода линий связи! Был ранен. Перенес контузию. Один из разрывов лишил его зрения, к счастью, ненадолго.

Затем — отряд прикрытия. Еще рана. А потом самое страшное — плен, фашисты…

Колонна пленных. Раненые, изнуренные голодом и еще больше — жаждой. Многие идут в тельняшках, несут бушлаты. Несет и Морковин этот своеобразный боевой стяг, при виде которого фашисты приходят в ярость. Чуть кто споткнется или припадет к луже — раздается автоматная очередь, собирает жатву смерть.

Рядом с колонной — открытая машина. Немецкий офицер, стоя в машине с парабеллумом в руке, злым взглядом ищет в колонне мишени — тех, которые в тельняшках или бушлатах. Вот взгляд его впивается в Володин бушлат. Рука фашиста вскидывает пистолет, и в это же время Морковин бросается на землю. Опоздала пуля!

Мать отыскала Володю в Джанкойском концлагере. Выкупила.

Выйдя на свободу, моряк стал подпольщиком. Появлялся в лагерях пленных с листовками. Потом создал группу подпольщиков в полицейском батальоне. Нашел антифашистов среди румын. И вот, с румынской справкой в кармане он — в румынских казармах. На квартирах, где собираются солдаты, запевает: