Илья Андрианов - Атакую ведущего!

– Ребята! А ну подойдем глянем, что там за войско припожаловало.

Я, Чернобаев и еще четыре летчика направились к машинам. Молодые, крепкие ребята встретили нас дружескими улыбками. Мы угостили их табаком, завязался разговор, и вскоре выяснилось, что это чехи. Гости на ломаном русском языке сообщили:

– Мы идем на Чехословенско, будем помогать наши словацки партизан…

К ним подошел их старший, командир, что-то коротко сказал. Солдаты быстро построились, затем направились в сторону лесочка, зеленевшего на окраине аэродрома. Стало ясно, почему нас так спешно перебросили сюда: через наш аэродром должна идти помощь партизанам Словацкого корпуса.

В сумерках в небе показался пассажирский самолет Ли-2. Обстрел аэродрома усилился. Но, несмотря на это, самолет сел, подрулил на стоянку поближе к ящикам с боеприпасами. Из леса показались чешские солдаты. Они гуськом, один за одним подходили к самолету и исчезали в нем. Наконец летчик запустил мотор. Самолет взлетел, нырнул в темноту, держа курс на юг, в сторону Дуклинского перевала.

Так Ли-2 летали всю ночь.

Аэродром обстреливался почти беспрерывно. Но воевать все равно надо. Мы быстро приспособились к сложной обстановке и стали расставлять самолеты так, чтобы потом не выруливать на взлетно-посадочную полосу, а, запустив мотор, сразу идти на взлет.

Мы патрулировали над аэродромом, охраняя чешские войска от налетов немецкой авиации. По нескольку раз в день летали в разведку в район Прешов – Кошице. Особенно часто вел наблюдение за врагом командир одного из моих звеньев старший лейтенант Павлов. Он следил, не идут ли по дорогам к Дуклинскому перевалу подкрепления фашистам.

Другие наши летчики сопровождали штурмовики к вершине перевала, куда с тяжелыми боями пробивались наши пехотинцы и артиллеристы. «Ильюшины» сбрасывали бомбы, расстреливали гитлеровцев из пушек и пулеметов, расчищали путь нашим войскам.

Однажды, вернувшись с задания, я увидел рулившую к стоянке пару самолетов. Из кабины передней машины виднелась голова командира звена лейтенанта Павлова в шлемофоне и летных очках. Он только что возвратился из разведывательного полета. Боясь задеть крылом другие машины, он поминутно высовывался из кабины. Его механик стоял с поднятыми вверх руками, указывая ему место рядом с моим самолетом. Проруливая мимо, он обдал нас упругой струей теплого пыльного воздуха, перемешанного с выхлопными газами, и выключил мотор.

Откинув на борт привязные ремни, Павлов вылез из кабины на крыло и стал расстегивать парашют – высокий, худощавый, в выгоревшей добела гимнастерке, теперь темной на спине и под мышками. Он спрыгнул на землю, подошел ко мне, сняв с головы шлемофон, достал из кармана сложенную пополам пилотку. Она лишь слегка прикрыла его пышные черные волосы.

Мы пошли к командиру. Подполковник Дерябин стоял около радиостанции. Я только собрался докладывать, как он опередил меня вопросом:

– Что, Павлов, интересного видел?

– Посмотрел, товарищ подполковник, знакомые места: горные склоны, ущелья. Не заметил никакого движения. И в Прешове, и в Кошице на улицах ни души! Незаметно никакого движения и на железных дорогах. А вот здесь, – Павлов приподнял планшет и показал пальцем на карте, – по этой шоссейке, что тянется по ущелью на север, обнаружил колонну автомашин. Решил снизиться, глянуть, что фашисты везут, и снять их на пленку. Не тут-то было! Под такой зенитный огонь попал – стена разрывов передо мной встала. И главное, отвернуть некуда! Слева – гора, справа – гора. Чудом проскочил сквозь огонь. Правое крыло в двух местах осколками продырявили…

– Молодец, Павлов! – сказал командир и положил ему руку на плечо, что означало высшее одобрение. – Освободим от врага Прешов, назначим тебя комендантом этого города.

Потом мы так и звали Павлова: «Комендант Прешова».

Через несколько дней ко мне подошел инженер эскадрильи Смагин.

– Товарищ командир! На самолете Павлова мотор ресурс выработал, – озабоченно доложил он. – Надо сегодня ночку поработать и заменить.

– Я не возражаю, если надо, – ответил я.

Инженер с тремя механиками, подсвечивая себе лампочкой, действительно работали всю ночь и к утру закончили. Заправили машину бензином, маслом, охлаждающей водой. Я встретил Смагина на стоянке. Он шел на завтрак – бледный, с ввалившимися глазами, но вид у него был довольный.

– Все в порядке, командир! Заменили мотор. Осталось опробовать.