Алексей Нагорный - Повесть об уголовном розыске

В камине трещали обломки стульев. Маша пошевелила щипцами угли, и они вспыхнули, рассыпались искрами.

– У нас дома тоже был камин, - вдруг сказала Маша. - Зимой, по вечерам, вся семья собиралась у огня. Экран у камина был прозрачный, из толстого стекла. Мама читала вслух… А теперь мне кажется, что этого никогда не было… Сон это. Сон и утренний туман…

Коля снял нагар со свечи, посмотрел на лампу. Ему очень хотелось рассказать Маше о том, что в их семье любили огонь, только зажигали его не в камине, а в обыкновенной печке… А когда зима была сытая, мать пекла вкусные гречневые блины, и ели их с пахучим медом. Как это было давно… Права Маша - сон приснился, и все…

– А где ваши родители? - спросила Маша.

– Сгорели.

Она хотела расспросить его, но вдруг увидела его окаменевшее лицо и промолчала.

Утром Трепанов собрал своих сотрудников на совещание:

– Вопрос первый. Воробьеву - он мною арестован на сутки за халатность и ротозейство, - я еще могу простить: он молод и глуп. Его взяли на пушку, а он поверил. Но вот Кондратьев… Так сказать - вопрос второй… Кондратьеву я объявляю строгий выговор. За неумелые действия при задержании преступников. И вопрос третий: кто желает подвергнуть действия товарища Кондратьева разбору?

– Разрешите мне, - сказал Никифоров. - Я, первым делом, поставил себя на место Кондратьева. Как бы действовал я? Они, гады, идут к Маше, к гражданке Вентуловой. Я один - Воробьев-то уже ушел! Командую: "Руки вверх!" - и вся любовь!

– Просто у тебя… Руки вверх, - передразнил Афиноген. - Ограниченный ты человек, Никифоров. Да, Коля растерялся! Он один, они ломятся к Маше, а тут еще этот тип в колпаке выходит на площадку. Мало того, сама Маша хочет открыть дверь! Коля сделал все верно, а что бандиты ушли… Вот вы, товарищ начальник, выговор Коле объявили. Ладно! А теперь научите нас, как надо было действовать?

Трепанов улыбнулся:

– А я не знаю. Не знаю… и все тут! Одно скажу: надо было их задержать. Кровь из носу - надо! А как? Черт его знает… Я бы, между прочим, тоже не задержал. И я бы себе в этом случае также объявил строгача! И нечего улыбаться… - Трепанов задумался. - Знаете, ребята, я матрос, а у нас на кораблях офицеры служили… Все они закончили Морской корпус в Петербурге. Образованнейшие люди! Некоторые, конечно, при этом так себе, мелкие людишки, но знания - у всех! И вот я думаю, что придет когда-нибудь такое время, станем мы побогаче, белых ликвидируем и будем учиться сыскному-розыскному делу научно, если преступность на убыль почему-либо не пойдет. Школы специальные откроем, а то и университет! Не улыбайтесь, я серьезно говорю! Ведь в нашем деле талант нужен. Не всякий может быть оперативным работником уголовного розыска. Вот Коля, к примеру. Был он до революции так себе… А революция его в люди вывела, талант в нем открыла! Он-то про себя думал - крестьянин я. Или там - кулачный боец, - я, брат, про тебя все знаю. А оказался ты самым настоящим работником УГРО. Ты, Коля, гордись, а выговор прими. Теперь последний вопрос. Мы установили, что Жичигин любил ходить в ресторан "Россия". Его опознали по фотографии официанты и метрдотель. Нужно, братки, уговорить Марию пойти туда, посмотреть. Тайны из этого делать не станем, игра идет в открытую. Банда знает, что Марию мы охраняем. Ну! Кто из вас?

– Ладно, - сказал Никифоров. - Они уже мучились. Теперь пойду я, помучаюсь… По-товарищески.

– Староват ты для Марии, - с сомнением сказал Афиноген. - И вообще странно: почему это ты вдруг? А?

– Пошел ты… знаешь куда? - покраснел Никифоров. - Да если бы я только о ней подумать посмел иначе, чем о свидетельнице по делу, - я бы себе сам вот этой самой рукой… - он помахал сжатым кулаком.

– А ты, Коля? - Трепанов спрятал улыбку.

– Я… попробую, - сказал Коля.

– В Коле не так сильна революционная закалка, как в товарище Никифорове, - ехидно заметил Афиноген.

– Ладно, кончили, - прикрикнул Трепанов. - Иди, Коля. Не скрою: надеюсь на тебя. Ты же видишь - наглеют паразиты, а значит, решительная минута приближается.

Едва Коля подошел к дверям квартиры Жичигиных - щелкнул замок, и на площадку выскочила улыбающаяся Маша:

– А я вас в окно увидела! Заходите, сегодня вы опоздали на целых пять минут!

– Начальник задержал, - сказал Коля, закрывая дверь. - Что это вы сегодня какая-то… такая…

– Какая такая? - Она посмотрела на него с плохо скрытым интересом. Что поделаешь. После случая на лестнице, когда Коля, не задумываясь, полез под пули, Маша уже не могла относиться к нему враждебно. И больше того: все чаще и чаще она ловила себя на мысли, что ей интересен этот огромный, сильный парень с соломенными бровями и большими светло-голубыми глазами.