Алексей Нагорный - Повесть об уголовном розыске

– Первую и вторую версию я отбрасываю.

– Почему?

– Так подделать невозможно, а с Гознака муха не вылетит незамеченной.

– Значит, наша промашка? - снова прищурился Желтых.

– Выходит так, товарищ подполковник.

– В твоих словах я усматриваю вредный антагонизм между кадрами и личным составом, - строго сказал Желтых. - Как говорили древние, терциум нондатур «Третьего не дано», понял?

– Спасибо за информацию. - Виктор встал. - Я доложу о нашем разговоре комиссару Кондратьеву. До свидания.

– Так вот, мил друг, - тихо сказал Желтых, - я ведь не "Вася", иллюзий не строю. Ты вот старше по званию и поэтому считаешь меня, мягко говоря, дундуком. Вообще у вас, оперативников, к нам, кадровикам, уважения, можно сказать, что и нет. Я к чему? К тому, что за всю эту серию удостоверений я лично отвечал. И я ничего не прошляпил. Это удостоверение я лично выписывал настоящему Санько. А этот настоящий Санько был у меня пять минут назад. Удостоверение у него. А вот что было у бандита, уж ты разберись. Это твоя профессия, между прочим. Но если хочешь, прими совет: в августе тридцать шестого я лично задержал двух фальшивомонетчиков - братьев Самариных. Граверы были - первый класс! Мы им дали в камеру материал и инструменты. Они за ночь такое клише сделали - закачаешься. От настоящего специалисты отличить не могли! Смекаешь, куда клоню?

– Где эти Самарины?

– Расстреляны. Но ты учти, полковник: корни, связи могли остаться. И талантливые ученики. И то, что эти гады ходят где-то рядом с настоящим Санько - тоже факт. Они держали его удостоверение в руках, можешь не сомневаться.

Миронов с двумя сотрудниками отдела по борьбе с бандитизмом, или, как его называли сокращенно, ОББ, все утро пересаживался с поезда на поезд: накануне опергруппы не успели осмотреть все поезда, в которых могли ехать Маша и Султанов, и вот теперь приходилось наверстывать упущенное. Осматривали вагоны, тамбуры, искали любой предмет: обрывок ткани, пуговицу, след крови - словом, все то, что могло хоть как-то помочь в розыске… Работали в штатском - так было удобнее, меньше привлекало внимание. На станции Икша решили дождаться поезда в сторону Москвы. Поезд подошел неожиданно быстро. Снова началось утомительное, почти бессмысленное движение по вагонам. Примерно в середине состава навстречу опергруппе Миронова вышли из соседнего вагона три работника в форме городской милиции. Они осматривали скамейки, заглядывали под них - что-то искали.

Это были бандиты, те самые, что убили Машу и Султанова. Но как это часто случается в жизни, мы проходим мимо очень нужных нам людей и ничего не знаем об этом. Вот и теперь Миронов и его люди, не зная и, естественно, не догадываясь, кто перед ними, не только не приняли никаких мер, но, напротив, широко заулыбались "коллегам".

– Что ищете, товарищи? Позвольте документы, - сказал "старший лейтенант".

– Пожалуйста. - Миронов протянул раскрытое удостоверение. - Ищем то же, что и вы…

– А-а, - офицер откозырял. - Мы пока пустые. А вы?

– Тоже.

– Ну, счастливо. - Офицер наклонился к Миронову: - Товарищ майор, судя по почерку, это не простые урки… Это люди с опытом. С ними придется повозиться, это уж как дважды два.

…Когда подъезжали к Москве, один из оперативников подошел к Миронову и протянул раскрытую ладонь.

– Гайка? - удивился Миронов, осматривая медную плоскую гайку с номером. - Это вроде от медали или от ордена. Номер сто тридцать один восемьдесят три десять.

– От медали, товарищ майор. "За боевые заслуги". У меня есть такая, я знаю. По этому номеру можно установить владельца…

– Да что ты, Смирнов, право, - махнул рукой Миронов. - Мало ли кто и когда потерял эту гайку. Смешно. Ты где ее нашел?

– В тамбуре пятого вагона. Там на стене - бурые брызги. Похожие на кровь.

Смирнов не ошибся. Это был тот самый тамбур. На перегородке веером разлетелись пятнышки. Словно кто-то плеснул суриком.

– Пригласи понятых, составь протокол, сделай соскобы, - приказал Миронов. - Слушай, Смирнов. Тебе ничего не показалось странным? Ну, когда мы с милиционерами встретились?

– Показалось. Если они из МУРа, то почему в форме? А если из службы? Им разве поручали эту работу?

– Я подумал о том же. Да только поздно подумал. Ты это все проверь, ладно?

Этим же вечером зять женщины-цветочницы, которая ехала в одном вагоне с Машей, сержант железнодорожной милиции рассказал, что в поезде убили мужчину и женщину.

– В том поезде, где и ты, мать, ехала, - горько усмехнулся он. - Тыщу раз говорил: брось свою торговлю.