Макс Поляновский: Судьба запасного гвардейца

Всю дорогу, до самого дома Анны Тимофеевны, шофер и Гасилов вели разговор о неведомом для нее Павлике. Они обменялись адресами, телефонами, но, выйдя из машины, Гасилов посмотрел на свою спутницу вопросительно.

Кто знает, может быть, ее смутил рассказ о ребенке или его скрытность, и она не чает теперь, как прекратить ставшее ненужным знакомство?

Но Анна Тимофеевна потянула его за руку:

— А теперь я хочу вас о чем-то спросить.

Некоторое время Юрий Петрович и Анна Тимофеевна смотрели вслед машине. Потом, не уговариваясь, пошли вдоль тихой, пустынной улицы. Гасилова удивило выражение странной задумчивости на лице его спутницы. Она почувствовала его пытливый взгляд, мгновенно подняла глаза и взглянула на него, будто чего-то ожидая.

Он понимал, чего она ждала, и был благодарен, что она не обиделась, сумела понять его опасения, его тревогу.

И он стал рассказывать ей о Павлике, об этом бесконечно дорогом для него ребенке.

Долго бродили они в ту ночь по затихшим улицам. Не раз Анна Тимофеевна незаметно утирала платочком слезы.

Радостный и взволнованный возвратился Юрий Петрович домой.

Медленно и задумчиво поднималась по лестнице Анна Тимофеевна. Иногда она останавливалась, как бы прислушиваясь к тому, что происходит в ней, радуясь той удивительной полноте жизни, какую она вдруг именно сегодня ощутила. Гасилов нравился ей с самого начала, но был в чем-то непонятен, она угадывала: он избегает разговоров о своей жизни, не до конца откровенен, и это ее настораживало. Сегодня же он раскрылся так неожиданно, так хорошо! Она снова заплакала от волнения, от нежности к этим двоим людям, отцу и сыну…

Детский сад, куда ходил Павлик, перебрался на дачу, в Подмосковье.

В один из воскресных дней к воротам подъехала машина, за рулем которой сидел шофер Васьков. Он привез на свидание к Павлику Юрия Петровича и… Анну Тимофеевну.

Все трое трепетно ожидали встречи с «запасным гвардейцем».

Машина остановилась. Условились, что сначала Гасилов пойдет к Павлику один, побудет с ним недолго, скажет все, что нужно, и вернется сюда, к Анне Тимофеевне и Васькову.

На Гасилова жалко было смотреть. Он сделал шаг, остановился, оглянулся беспомощно на своих друзей. Потом решительно махнул рукой и отправился искать мальчика.

Когда Гасилов скрылся из виду, Анна Тимофеевна и Васьков, выйдя из машины, сели на траву. Васьков видел волнение женщины и, стараясь не смотреть на нее, вновь стал рассказывать во всех подробностях, как был найден малютка и как после он жил вместе с ними во фронтовой землянке.

Васьков догадывался, что Анна Тимофеевна была, пожалуй, единственным в Москве человеком, которому Гасилов сам поведал эту историю. К тому же догадливый Васьков уже понимал, чем кончится знакомство Гасилова с доктором Марсовой…

Павлик встретил отца, как всегда, радостными воплями. Бросился к нему, обвил его руками за шею, прижался щекой к щеке. Но уже через несколько минут он почувствовал, что Юрий Петрович необычно серьезен.

— Почему ты такой скучный, папа?

— Что ты, сынок! Я совсем не скучный, я очень рад. И знаешь, почему? Нет? Так слушай: наша мама приехала!

Павлик стоял не шелохнувшись.

Как долго ждал он этой счастливой минуты, а сейчас, когда она наступила, он испугался, не поверил, боялся поверить.

— Что же ты молчишь, маленький? Или не понял? Наша мама приехала.

Павлик заговорил не сразу. Потупился, спросил неуверенно:

— И у меня теперь всегда будет мама?

— Конечно, сынок. Всегда, каждый день у тебя будет мама.

И Юрий Петрович повел сынишку туда, где на траве, ни жива ни мертва, сидела Анна Тимофеевна, а с ней рядом Васьков, беспрерывно тараторивший от смущения.

Увидев Гасилова с ребенком, они оба поднялись. Анна Тимофеевна шагнула вперед, протянула руки:

— Иди ко мне, мой мальчик!

Гасилов чуточку подтолкнул Павлика вперед:

— Вот и дождался ты, сынок… Обними же маму.

Еще мгновение — и малыш бросился на шею Анне Тимофеевне. Она прижала его к себе.

— Мама, а почему ты плачешь? — Это был первый вопрос, который задал своей матери Павлик.

— Ничего, сынок… Это я от радости. Просто я давно тебя не видела.

— А теперь ты никуда не уедешь? Ты правда каждый день будешь моей мамой? — допытывался мальчик.

— Каждый день, каждый час. Всегда-всегда, маленький ты мой. А теперь, сынок, познакомься с дядей Васей. Он и твой папа вместе были на фронте, он помнит тебя маленьким-маленьким. Вот таким!