Елена Семёнова - На переднем крае. Битва за Новороссию в мемуарах её защитников

Всех, кто приходит оттуда, я расспрашиваю о женщинах из нашей солдатской столовой в Славянске. Уже неделя прошла с того дня, как я услышал о том, что их расстреляли. Эту информацию, о расстреле, с подробностями, мне подтверждают все, каждый день выходящие оттуда, люди. Но я не верю. Я не хочу им верить. Я вижу лица этих девочек, молодых и не очень. И я вижу глаза и слышу голос усталой немолодой женщины, одной из них («Иллюзия», называлось кафе, в помещении которого была столовая), когда она, на мой вопрос: «Устали?» — ответила: «Нет. Нормально…», и, посмотрев на меня, добавила: «Вам — тяжелее». И я вижу девочку с раздачи, с которой у нас, как-то, сразу, с первого дня, сложились теплые отношения, и которая, в последний вечер в Славянске (света не было, горели свечи столовая уже закрывалась), спросила: «Что же будет?..» Я не мог, не имел права, ей сказать, что мы этой ночью уходим. Я был убежден, что им это скажут (в нужный момент) те, кому они подчинялись. я молча, не отвечая, смотрел на на нее… И она вдруг прильнула ко мне, обняла. Мы постояли и, так ничего больше и не сказав, я ушел. Почему они, эти девочки из «Иллюзии», решили остаться («дом, семья?..») — я не знаю. Только я вижу их всех, и снова, и снова расспрашиваю выходящих оттуда людей, надеясь на то, что эта информация однажды не подтвердится….

В ночь отхода, и весь следующий день, я, сквозь слезы, повторял про себя строчки Константина Симонова, написанные им в 41-м: «…Ну, что им сказать, чем утешить могли мы их?

Мы вернемся.

Ничего не понятно, с утра — и весь день — город бомбят. Какая-то группа «укров» пробивается из района аэропорта, а другая, с танками и БМП, попыталась выйти к ж/д вокзалу… Сначала им удалось просочиться в пригород (в р-не п. Октябрьский), но потом их выжали оттуда.

Эвакуацией людей с вокзала занимались ополченцы, одновременно отбивая вялые атаки карателей.

Артобстрелу подверглись отдельные корпуса завода «Точмаш» и прилегающие к нему жилые кварталы.

В результате артобстрела погибло 5 жителей города. Есть жертвы и среди ополченцев. Данные уточняются.

Вчера, во время боев на окраинах Донецка, было подбито два танка украинской армии. Оба экипажа погибли. Вот документы (военные билеты) одного из погибших экипажей. Они пришли в Донецк не с цветами, и, тем не менее — нет ощущения ни радости, ни торжества, при виде этих фотографий… Нормальные, наши — русско-украинские — фамилии, обыкновенные славянские лица… Молодой парень 92-го года рождения… Срочник, судя по всему. Почему полтавская мама отпустила его кататься в танке по Донецку? Почему она ему не объяснила, что это не нормально, не по-человечески — расстреливать из танка дома мирных жителей?.. Другой погибший. Офицер, с красивой русской фамилией — Вохрамеев. 73-го года, скорее всего, призывался еще в Советскую армию… Кто разделил нас на «москалей» и «хохлов»?.. Кто заставил нас стрелять друг в друга?.. Опомнитесь, ребята! Это я — к еще живым… Попробуйте прислушаться к тем, кто думает не так, как вы, ведь обо всем, всегда, можно договориться, было бы желание… Собрать бы всю эту банду, заварившую и профинансировавшую эту кашу на Майдане, всех этих порошенок-яценюков-аваковых, сформировать из них и из их детей несколько танковых экипажей, и — пусть себе воюют, пусть горят они в этих танках, а не юные полтавские призывники…

5 июля 2014 года в Донецк вошли силы Народного ополчения Донбасса Славянского гарнизона. На тот момент в городе наблюдалось ухудшение криминальной обстановки. В частности, участились случаи так называемого «отжима» неизвестными вооруженными людьми автомобилей и другого имущества граждан, мародерства, бытового хулиганства. В городе появилось большое количество нетрезвых праздношатающихся лиц. Очевидно, такая ситуация была связана с отсутствием единоначалия среди находящихся на тот момент вооруженных ополченческих групп, низкой дисциплиной и слабым контролем со стороны руководства, а также полным политическим параличем силовых структур, контролирующих преступность. Донецкий криминалитет всегда сосуществовал с властью. В период украинской оккупации милицейское начальство продавалось и покупалось, крышевало наркобаронов и рекетиров, взымало мзду с каждой мало-мальски доходной торговой точки, разлагало причастностью к коррупции рядовой состав. Теперь, с приходом Славянского гарнизона, все вооруженные отряды в городе стоят перед выбором: либо они присягают на верность народу и вливаются в ряды формируемой Армии ДНР, либо разоружаются и уходят из города. Хаос и махновщина в городе недопустимы. Тем не менее, некоторые не приняли всерьез объявленное в городе военное положение и пытаются продолжать преступную деятельность. Заявляем — с преступностью будет разговор краткий и жесткий. В результате рейдов военных патрулей НОД были ликвидированы наркопритоны, пресечены попытки грабежа. От украинской милиции можно было откупиться, от милиции ДНР, от патрулей НОД и военной полиции этого сделать не удастся. Мы рекомендуем всем, участвовавшим в преступных действиях против граждан, в мародерстве городского имущества, частных фирм и организаций — добровольно вернуть отнятое и украденное. Ни один случай грабежа, воровства и насилия не останется без ответа. Идет война, в городе будет наведена железная дисциплина. Если раньше нарушение общественного порядка влекло за собой наложение штрафа, то сейчас нарушителей в лучшем случае отправляют на строительство укреплений и рытье окопов. Причем, наказание ждет всех, независимо от того, является человек — гражданским или военным. И мы отмечаем — с военных, с вооруженных людей спрос будет гораздо выше. За тяжкие же преступления, такие как вооруженное ограбление, производство и сбыт наркотиков, по законам военного времени применяется высшая мера наказания — расстрел.