Елена Семёнова - На переднем крае. Битва за Новороссию в мемуарах её защитников

Какие «ополченцы из Иванова»?.. Какие «кредиты»?.. Но мировое сообщество — бурлит и негодует. Дело сделано, ложь запущена и месяц уже гуляет по сети, набирая «лайки» и «справедливые возмущения». И ты. Боря ее поддерживаешь и множишь своими заявлениями (в каком горячечном бреду тебе там, в твоей Новой Зеландии, эти «ополченческие новенькие доллары» приснились?):

«…криминальное отребье, спасающееся от преследования по суду, <���…>, решившие все-таки потрогать руками новенькие американские доллары, которые они так ненавидят?» И это. Боря ты — не «перепостил», это — — твоя. Бори Головина, АВТОРСКАЯ ЛОЖЬ.

И Ольга Романова, и ты. Боря, и прочие цельникеры — мало того, что вы лжете, вы клевещете на идущих на смерть (и на уже ее принявших) людей, и я надеюсь — вы ответите за это кощунство. И пост Ольги Романовой, и твоя ложь про «криминальное отребье, решившее потрогать руками новенькие американские доллары» — это чистой воды ПРОВОКАЦИЯ. Люди, приехавшие сюда — в Донецк, в Славянск — (за свой счет!) из разных концов земли, приехали не на заработки (я знаю ополченцев, на которых не хватило комплектов формы, они покупали ее на свои деньги на рынке Донецка), они приехали сюда бороться с фашизмом, НИКТО НИКОМУ ЗДЕСЬ НЕ ПЛАТИТ (несколько дней назад принято решение ополченцам выплачивать очень скромное содержание, ничего общего не имеющее с тем, что получают «наемники» Я, до сих пор не получил ни гривны, ни доллара, ни рубля.). Так имейте уважение хоть к павшим. Они, в отличие от многих, смогли умереть достойно: они отдали жизни — совершенно бескорыстно — за дело, в которое они верили. Вы прекрасно знаете (это всем известная реальность) что ЗА ДЕНЬГИ служат в украинской армии. Там, в нацгвардии — те, кого загнали туда КРЕДИТЫ. Не перекладывайте с больной головы на здоровую.

И на протяжении всей осады Славянска, и во время выхода из окружения, эти «неумеющие устроить свою жизнь, безработные мечтатели и неудачники, криминальное отребье» совершали поступки, достойные лучших страниц Великой Отечественной… Ушел, навстречу «нацгвардейцам» парень — он был не ранен, нет — молод и здоров, и мог спокойно уйти от них, но он был не один, и, давая возможность и время другим троим скрыться в лесу, он взял гранаты, пулемет и пошел назад. Вскоре раздалась стрельба, потом крики: «Москаль, сдавайся!», снова стрельба, разрывы гранат и — все затихло. Вышедший ополченец (трое оставшихся потом разделились и выходили поодиночке) не мог мне назвать ни его имени, ни «позывного» спасшего их бойца — он был не из его подразделения. Расскажи это его родителям. Боря, или его маленькому сыну, если он у него где-то есть, — про эти мифические «американские новенькие доллары», которые он так хотел пощупать. Расскажи это молоденькой девчонке Ксюше Черновой, оператору-наводчику БМД2-, которая сгорела вместе с двумя экипажами нашей бронегруппы: они могли, тоже, спокойно уйти с основной колонной, и не ввязываться в бой, но тогда «укры» заметили бы всю колонну и открыли бы по ней огонь, а в колонне были, кроме ополченцев, и члены их семей. Они, фактически, нарушили приказ: «не вступать в бой!», они приняли решение самостоятельно — атаковали украинцев силами двух экипажей и приданной им группы «штурмовиков», завязался бой, под шум и грохот этого боя — колонна прошла незамеченной, а ребята, почти все, погибли. Расскажи, Боря, родителям Ксюши, кто она такая на самом деле — тебе же там, оттуда, все видно и все понятно, — что она — «безработная мечтательница и неудачница, криминальное отребье» и т. д…

Да, может быть, ты прав, может Ксюша, или этот «москаль», ушедший с гранатами навстречу нацгвардейцам «не умели устроить свою жизнь», в том смысле, в каком ты это «устройство» понимаешь, но мне. Боря, кажется, что они прожили свои жизни классно. Они моложе твоих детей. Боря, их уже нет, и умерли они достойно и красиво. А ты. Боря, уже в течение тридцати лет рассказываешь всем, как тебе было голодно и холодно в чужой, неприютной Москве с двумя детьми и клевещешь на павших.

И еще к вопросу о «террористах-наемниках», о «путинско-российских спецназах», о «чеченских батальонах» и проч. Да, я видел в Славянске людей разных национальностей. Чеченца, правда, не видел ни одного. Все «чеченцы» (смуглые, горбоносые, небритые), к которым я радостно бросался с блокнотом: «Ну, наконец-то!.,» — оказывались то шахтерами из Макеевки, то дальнобойщиками из Горловки… И в целом, в Славянске, при всех, как я, «заезжих», было процентов 95 — местных, с Донбасса. То есть они были у себя дома и воевали — за свою землю, за свои дома, за свои семьи. Поэтому и не терпят никакой критики рассказы киевских комментаторов о том, как, в очередной раз «террористы сами обстреляли дома мирных жителей»: это значило бы, что ополченцы стреляли по своим домам, по своим семьям…