Елена Семёнова - На переднем крае. Битва за Новороссию в мемуарах её защитников

Июнь, ночь. Затяжной минометно-гаубичный обстрел с горы Карачун. Электричества и интернета в Семеновке — нуль, телефонная связь — рывками. А информацию агентство потребовало срочно. Надо ехать в Николаевку. Разворачиваемся на площадке перед колбасным цехом — самое открытое простреливаемое место и — из полночи въезжаем в день: над нами зависает «люстра» (осветительная ракета), а наркозависимый внедорожник в очередном приступе «ломки». Глохнет. Выметаемся из салона, ждем темноты и паузы в обстреле. Впрыснув «корейцу» дозу, мчимся — ура!

Увы. Сразу за ближним блокпостом авто глохнет, а над нами — да-да, снова вспыхивает «люстра». Укрываясь от осколков, ныряем за бетонные блоки. Артист (с того момента уважаемый мной безгранично) вдруг вскакивает на блок и в почти солнечном сиянии нескольких осветительных ракет жестом семафорит Карачуну могучий русский фак. И преспокойненько, помахивая шприцем, топает под осколками к измученному абстиненцией корейскому рысаку. Взбодренный, тот некоторое время «скачет» и — ровно на полпути к вожделенному Интернету — глохнет! Вновь «люстра», визг осколков, укол в резиновую «вену»…

Звонок — приказ: на рассвете отвезти продукты бойцам линии обороны под Ямполем. Возвращаемся, до отказа набиваем багажник замороженной индюшатиной, несемся на позиции.

По обочинам шоссе навстречу нам бегут наши бойцы: «Там уже укропы! Надо оружие у перекрестка и раненых забрать!» Пролетаем через перекресток, видим: развороченный наш блокпост, а за ним сквозь сосны левее дороги в рассветном зареве, словно игрушечные выползают на шоссе украинские БТРы. Я выскакиваю, открываю багажник; Артист резко, с визгом задымившихся шин разворачивается, в рывке выплескивая из «джихада» замороженные трупики индюшек. Они лавинят под уклон и встречные пулеметные очереди превращают их в лохматые мясные хризантемы.

«Если «кореец» потребует дозы, — думаю я, — нам пи…ц». Оружия у блокпоста (там все в крови) мы не нашли, рванули. Чуть дальше подобрали четверых «300-тых». И заглохли..! Не искрошили нас тогда чудом. Только когда мы уже скрывались за поворотом, укры открыли шквальный огонь, убив одного из сидевших в багажнике. Информацию агентству в срок переслать мы не успели.

Как не успели и в другой раз, два месяца спустя. Rexton сгинул при выходе ополчения из Славянска, «джихад-мобилем № 2» служила нам безотказная русская «Волга-31», подаренная знаменитым бойцом Масей. С ней связано немало приключений, расскажу лишь о двух.

Отправляемся с позиции под Миусинском в Донецк, надо слить давно обещанное видео (проще было съездить, чем Пересылать по интернету «быстрому» как мысль пьяного эстонца). На въезде в город Снежное встречаем командира разведчиков Одессу и его зама Малого, приказывают: «Едем на место вчерашнего боя, разведаем обстановку, и брошенный «Утес», если получится, заберем». Едем. Сворачиваем на грунтовку. Место открытое, дальше справа лес и овраг, слева — выжженная высотка. Туда на разведку идут «отцы-командиры», мы с Артистом у машины за кустом прикрываем тыл. Кладу на всякий случай рядом камеру, ждем. Мы еще не знаем, что оказались в засаде…

…первой же пулей камеру вдребезги: снайпер! Скрываюсь за «джихадом». И сразу же невесть откуда пулеметные очереди и та-та-та-та-таканье АГС. Разрывы снарядов далеко, это радует. Стрел я-ем с Артистом на звук, ура ~ явное попадание! — пулемет умолкает. Откуда-то чертиком из табакерки выскакивает…ох, слава Богу, свои — Малой! — я едва не проткнул его очередью. Наконец-то, запыхавшийся и красный, выныривает с неожиданной стороны Одесса. В машину!

— У меня огнестрел! — орет Артист и туг же получает кулаком по башке от сидящего сзади Малого:

— Рули, в ж…пу раненый, в морге не лечат!

«Джихад-Волга» несется под перекрестным огнем снайперов (теперь понятно: сюда нас впустили, чтобы взять в плен, а назад хрен выпустят). Сквозь салон — стекол давно нет — взззикают пули, то спереди, то сзади по курсу сухие звонкие хлопки рвущихся ВО-Гов. Пригибаемся, удар головой о голову Артиста, высекает во мне мысль: «Как это он умудряется рулить, почти не глядя на дорогу? Опрокинемся — расстреляют в хлам. Или ранеными в плен возьмут, что еще хуже…»

Уцелели! Выкатили на дорогу в Снежное, понеслись докладывать в Штаб. Там встретили репортера «Life News», узнав о нашем приключении, Семен спросил: «Сняли что-нибудь интересное?» Даже Одесса, всегда невозмутимый как булыжник, сорвался, рявкнул: «Там не до съемок было!» На корпусе «Волги» мы насчитали семь пулевых и осколочных пробоин. Вечером Артист, разуваясь, расхохотался, протягивая мне на ладони помятую пулю: «Огнестрел…» Пуля, видимо, прошила на излете дверцу, ткнулась в голень и скатилась в драный ботинок.