Елена Семёнова - На переднем крае. Битва за Новороссию в мемуарах её защитников

Верю, что свои жизни, под флагом Новороссии, вы отдали не зря. И как говорили наши деды — «Враг будет разбит, победа будет за нами!!!»

А что же мы? Где была и чем занималась наша доблестная рота «СБ» бригады «Призрак»? — спросишь ты меня дорогой читатель.

Вопрос конечно интересный, с явным подтекстом. Но я на него отвечу. Отвечу, как есть.

На момент начала Дебальцевского наступления наша рота осталась в Алчевске.

Нет, нас не забыли. Нас оставили для охраны самого города. Ну, кто-то же должен был остаться. Задачи у нас были тогда разные, но в основном это были — ГБР (группы быстрого реагирования) на случай проникновения укроповских ДРГ с последующей их ликвидацией, а также устранения сочувствующих им в городе элементов. Про караулы и наряды мы конечно тоже не забывали.

Один из таких вот караулов был у нас на «избушке», в которой располагался штаб нашей бригады. «Избушкой» мы тогда называли между собой бывшее здание СБУ Алчевска, кто не в курсе.

Правда самого Мозгового, как и всего комсостава бригады, там уже не было. Штаб, по понятным причинам, к тому времени перебазировался в Ломоватку. Которая от самого Дебальцево находилась в нескольких километрах.

От казармы до «избушки» мы ходили сами, то есть пешком. Естественно по полной боевой. То бишь с автоматами, гранатами, в разгрузке и полным комплектом бк. Потом, когда начался штурм Де-бальцево, мы стали ездить уже на наших ротных авто, которых у нас было несколько, в том числе и на «Соболе», что раньше был «скорой помощью». На нём так и было написано по укропски — «Швидка допомога».

И вот садимся мы значит в одну из таких наших легковушек и едем в штаб, менять караул.

Впереди, за рулём, Нарва. Рядом с ним Корж. Сзади — Москаль, Я и Смелый.

Едем мы, значит, и по дороге Нарва сообщает нам «радостную» новость:

— Короче, парни. Сейчас разговаривал со Стилетом. Он сказал, что когда пойдём на запад, можно будет там кошмарить и делать всё.

— Что значит ВСЁ? — не поняв его радости, спрашиваю я.

— Всё — это значит трофеи у населения отжимать, — продолжает Нарва.

— В смысле отжимать? — вступает в разговор Смелый.

— Ну, а что такого? Они же там все укропы, — как бы уже оправдываясь, бормочет Нарва.

— А ничего, что у меня там семья в Северодонецке. С ними как быть? — продолжает Смелый.

— И то, что там тоже русские люди живут, такие же как мы, ты это учитываешь? — добавляю уже я. Их мы тоже будем «кошмарить и щемить», да?

Нарва поняв, что ляпнул не то и не тем людям, замолкает, и дальше до штаба мы едем уже молча.

И все бы ничего, но у этого разговора вскоре появилось продолжение.

Примерно через час, как мы заступили в караул, к нам пожаловал сам Стилет. Вначале я подумал, что это обычная проверка нашей бдительности на вверенном нам объекте. Тем более, что Стилет, как командир роты, так часто делал. Это входило в его прямые обязанности. Но потом я понял, что приехал он не ради этого. Он приехал поговорить со мной. О чем поговорить? о том самом диалоге, который состоялся у нас с Нарвой в машине.

Откуда же, вернее от кого, он узнал о нём? — спросишь ты меня, дорогой читатель.

А ты догадайся.

Я тебе открою одну маленькую военную тайну. В каждом воинском подразделении есть свои стукачи. Или, как их любит называть начальство, которому они стучат — сознательные бойцы.

Стукачи бывают двух видов — явные (открытые) и тихие (скрытные), в нашей роте таких было целых два. И оба они ехали в той самой машине.

Вся рота знала, что Корж — стукач явный, а Нарва — скрытный. Нарве мы, конечно, об этом не говорили. Но о том, что он втихую стучит, знали все. Корж же и сам этого не скрывал. Наоборот — иногда даже всячески подчёркивал. Мы, помню, как-то даже проводили эксперименты. Стоило кому-то из бойцов «ляпнуть» что-то такое, что могло представлять интерес для Стилета в присутствии Нарвы или Коржа, как Стилет об этом узнавал уже через пять, максимум шесть минут.

Природу стукача, в принципе, понять несложно. И были они всегда и во все времена. Каждый такой стукач преследует, конечно же, свой — личный, корыстный интерес. В основном это выслуживание перед непосредственным командиром (начальником) для скорейшего осуществления того самого корыстного интереса. Например — продвижения по службе, поощрения в виде увольнительной или ради «устранения с дороги» своих оппонентов. А иногда и то и другое вместе.

Стукачей используют не только в армии, но и на гражданке. Думаю, что в любом офисе, конторе или банке они тоже есть. Не брезгуют ими и менты. Называя их вежливо — внештатными осведомителями.