Юрий Гончаров - В сорок первом (из 1-го тома Избранных произведений)

Из-за рыжего шофера в кабине высунулся боец, тот, что слегой сбивал задвижку с Настиного катуха и спалил себе ресницы и брови.

— Смываться вам надо, пока не поздно, вот что!

Он сказал жестко, как отрубил наотмашь. Возрастом он был постарше водителя и, видать, решительней и горячей.

— Иль вы тут пооглохли, артиллерию не слышите?

От взрыва бомб в правлении вылетели все оконные стекла. Пол был усыпан осколками, стекло звякало, хрустко скрипело под ногами. Опрокинулся шкаф с документами. Мария Таганкова собирала вывалившиеся папки, бумаги.

— Телефон не действует, — сказала Таганкова. — Провода, должно, порвало…

Антонина проверила, сняла трубку. Да, аппарат безмолвствовал. Холодной жутью отдалось в душе его мертвое молчание.

На столе Антонины лежала белая пыль, штукатурная крошка: насыпалось с потолка.

Таганкова подняла шкаф, приперла к стене, на место.

Мария была аккуратисткой, все было у нее точнехонько подшито, подколото, разложено в папочки, любую нужную бумагу она тут же отыскивала и без промедления подавала, а сейчас все ее аккуратное хозяйство беспорядочной грудой валялось на полу…

Среди множества мыслей, теснивших одна другую, у Антонины мелькнуло и про эти бумаги: что забирать? Не все же подряд, вон их сколько, — что именно? Самое важное, пожалуй, учетные ведомости, в них труд людей, их заработок, еще — авансовые расчеты по трудодням, всякие акты — приходные, расходные, банковская документация… Как все это отобрать в считанное время? Повезешь, а если в дороге разбомбят, потеряются эти бумаги? Может, в сейф их, да зарыть где-нибудь тут в секретном месте? Но какие же на деревне секреты, когда их удавалось соблюсти! Сейф — не кубышка, его тащить — и четырех человек мало, да яму рыть на два аршина… Попробуй, сохрани такое секретным!

Что-то горячее и холодное, попеременно, сжимало Антонине сердце. Беда, ах, беда какая, что нет мужчин, вот когда нужны их сметка, сила, решимость, отвага! Никого не оставила ей война, всех потребовала к себе. И ее заместителя Федора Лопухова (чудо-парень, тридцати еще нет, белозубый красавец, свой мотоцикл «Красный Октябрь», агрономические курсы кончил, специально, чтоб был в помощниках у Антонины научно-образованный человек), и бухгалтера Якова Парамоновича (его в райфо беспрерывно сманывали, квартиру в райцентре сулили из двух комнат — такой он был знаток финансовых дел), и парторга Алексея Егорыча Лопухова (не родня Федору, просто однофамилец, пол-Гороховки — Лопуховы)… Алексей Егорыч виды повидал: действительную служил на Дальнем Востоке, как раз когда с японцами на озере Хасан стычка случилась. В чем-то он тоже там участвовал; когда вернулся — в Гороховке на него, как на героя, смотрели… Хоть бы одного Алексея Егорыча оставили ей для такого вот дня! Ни одного же мужика приличного, бабы, бабы все подряд, и она — баба, никуда от этого не денешься… Разве бабья рука сейчас колхозу нужна, разве такое командирство, как у нее? Иван Сергеич — что он там делает? Ходит, на-ямы от бомб глядит… Ему ж обоз собирать велено, на нем эта ответственность!

— Сосчитал он хоть, сколько телег годных набирается? — с сердцем, как бы продолжая уже начатую речь, спросила Антонина у Таганковой.

— Кто? — не поняла Мария.

— Да Сергеич!

— Да что ж считать, все равно всех не увезешь, и на четвертую часть не хватит…

Мария, не сортируя, лишь бы с пола подобрать, совала папки на полку шкафа.

«Свиней куда?» — неслись мысли у Антонины. Трое маток, до сорока поросят… В кладовках продуктов полно, крупы, сала, масла. Сахара сколько для детсада скоплено!.. Которые поедут — им дать можно. А остальное? Раздать людям в счет оплаты?

— Кто едет-то, всех опросили?

В столе, в среднем ящике, лежал список колхозников, посемейно, Антонина всегда держала его под рукой, без него нелегко было разбираться в схожих фамилиях и именах.

Она достала список, глянула на верхние строчки: Антипов Андрей Антонович, Антипов Семен Андреевич, Антипова Варвара Васильевна…

— Антиповы что сказали?

— Прибегала Варвара, не знает, что делать. Старика брать — не довезешь, помрет от тряски, а без старика — как же, одного не бросишь… Мария Чулакова собралась, вещи посвязала, все как есть пособрала, ей одной подвода целая нужна… Феклуша Котомкина тоже готова, но далеко не хочет, только к сестре в Землянский район. А там, говорит, хоть погибать будем, да вместе…

— Петровна, ты уж про нас не забудь, пятеро душ семейство наше, я шестая, Маруське Таганковой я, почитай, первая заявила, чтоб нас числила…