Павел Кочегин - В небе полярных зорь

Никита снял шапку.

Детская память удивительно цепкая. Она проносит события через всю жизнь.

В холодное мартовское утро 1919 года на площадь согнали всех жителей села, от детей до дряхлых стариков. Матрену Савельевну Комлеву вместе с другими женщинами отделили в особую группу. На правой ее руке сидит Никита, левой она прижимает к себе Ванюшку.

Со скрипом и скрежетом распахнулись огромные ворота, со двора вывели заключенных.

— Тять! Тятенька! — заревели в голос Никита и Ванюшка. Они узнали отца, шедшего впереди. Он был бос, рубашка разорвана в клочья, на щеках запекшаяся кровь. Руки скручены за спиной веревкой.

Детский плач, стоны и проклятия женщин, крепкая брань мужиков, мольбы старух прокатились из конца в конец площади. Обреченных выстроили в одну шеренгу. Кузьма Комлев стоял в центре строя с гордо-поднятой головой, выставив вперед ногу. Таким отец и запомнился Никите. А еще запомнились его последние слова:

— Не забудьте этого, сыны мои!

А потом земля задрожала от топота конских копыт, над головами узников заблестели казачьи шашки. Никита в ужасе уткнулся лицом в плечо матери...

— Помню, отец, все помню! — прошептал Комлев.

Хлопнули двери райкома партии. К Комлеву, припечатывая скрипящий на морозе снег, размахивая руками, пошел человек.

— Хо, аккуратному почтальону — комсомольский привет! — прозвенел голос Клавы Голубевой. Подойдя, она тихо спросила:

— Отца пришел навестить?

Минуту стояли молча. Потом Клава заговорила:

— Зайдем в райком, а то ты, наверное, уже забыл, где такая организация находится. Потом Ивану расскажешь о моем житье-бытье. Настроение — хоть ревмя реви, а пожаловаться некому, муженек далеко, не услышит.

— А что случилось, если не секрет?

— Гайки на бюро райкома партии подкручивали за комсомольско-молодежные фронтовые бригады по подвозке кормов к фермам. Вот я и на седьмом взводе. Ух-х-х!

— В чем же дело?

— Дел много. То одно, то другое, какая-нибудь заковыка да объявится. В «Буревестнике» как будто все на мази, да бригадира не могу подобрать.

У Комлева встрепенулось сердце, мелькнула мысль: «Вот случай помочь маме». И он, не задумываясь, выпалил:

— А я чем не бригадир? Имею опыт в этом деле. После окончания академии месяц уполномоченным райкома партии по подготовке к весеннему севу в колхозе был. Там всем приходилось заниматься, и вывозкой кормов тоже.

— Не шутишь? — обрадовалась Клава.

— Фу ты, ясное море! Какие могут быть шутки, когда завтра скоту нечего давать, у мамы сердце готово на части разорваться. А ей расстраиваться нельзя.

— Тогда по рукам?

— По рукам!

Пока Голубева в соседней комнате отдавала распоряжение собрать комсомольцев колхоза «Буревестник», Комлев в ее кабинете вспоминал о том, как пятнадцать лет назад здесь же старшая пионервожатая школы сняла с него пионерский галстук, а секретарь райкома ВЛКСМ, вручил комсомольский билет. Как давно это было, и как быстро летит время!

— Сбор эстафетой, так что через тридцать минут все будут здесь, — войдя в кабинет, сообщила Клава.

И действительно, вскоре раскрасневшиеся, переводя дыхание от быстрого бега, стали собираться комсомольцы. На лицах удивление. Впервые собрали их в райком комсомола, как по тревоге.

— Ребята, с вами сейчас будет говорить боевой летчик-истребитель, командир эскадрильи, фронтовик, гвардии майор Комлев, — сообщила Клава Голубева.

— Обстановка, товарищи, создалась сложная, — заговорил Комлев. — На ферме утром скот нечем кормить. Голодные коровы не дадут молока, может быть падеж телят. Это, товарищи, вы лучше меня знаете. А на фронте ваши отцы и старшие братья ждут продуктов. На голодный желудок воевать плохо. Поверьте мне.

— Верим. Знамо дело, какой бой на голодуху, — улыбаясь , отвечали ребята.

— Ну коль это ясно , перед вами ставится боевая задача: к утру подвезти сено к фермам.

Голубева удивленно посмотрела на Комлева и неуверенно возразила:

— Ветерок подул, как бы ночью непогоде не быть.

— Взойдет луна и ветер стихнет, — продолжал Комлев. — Мы вот тут посоветовались с секретарем вашего райкома комсомола и решили создать комсомольско-молодежный фронтовой ударный отряд по подвозке кормов. Это сейчас, как говорят военные, главное направление в вашем колхозе. С этой целью и пригласили вас, комсомольцев, лучших из лучших молодых колхозников, пригласили для разработки оперативного плана действий.

Ребята не шелохнутся. «Боевая задача», «главное направление», «оперативный план» — все эти и другие слова боевого летчика захватили парнишек и девчонок. Глазами они пожирают то боевые ордена, то фронтовые погоны, то волевое лицо говорившего. А он сам вошел в азарт, и режет, и режет, словно бы перед боем.