Василий Сорокин - Туман идет по следу

Вот они!

Вячеслав увидел их, как только кончился лес. Они стояли у крутого поворота железной дороги. К повороту, сбавляя скорость, приближался товарный поезд. Двое готовились на ходу вскочить на тормозную площадку. Решали секунды. Вячеслав еле успевал за Туманом. Двое пока не замечали погони. Поезд все ближе, ближе… Успеть бы! Пропыхтел паровоз, замелькали вагоны. Двое уже начали разбегаться, как вдруг услышали резкую, как выстрел, команду:

— Стой! Руки вверх!

Они не растерялись. Один выхватил нож, другой пустился наутек. Вячеслав дал автоматную очередь и спустил Тумана. Тот нагнал беглеца в несколько длинных прыжков и сбил с ног.

Дунаев занялся ближним.

— Брось нож! Ну! — навел он дуло автомата в грудь преступника. Нервы у бандита не выдержали, он выругался и, отбросив нож в сторону, медленно поднял руки.

…Шла своим чередом жизнь на заставе.

По вкусу пришлись тревожные будни и Туману. Любил он ночные засады, поиск по следу.

Чутко прислушиваются к шорохам оба — овчарка и хозяин. Светает. Они стоят в дозоре на берегу озера. Берега покрыты зарослями камыша, осоки. Брызнули лучи солнца, порозовевший туман стал медленно подниматься над водой.

Славка чуть вздрогнул, услышав легкий звук «пуф». Это всплыла водяная лилия, похожая на зеленый поплавок. Ночью она дремала в воде, а сейчас вот поспешила навстречу теплым лучам. Вот, наконец, она расправила свои лепестки, и к ней устремился первый шмель-медовар. А солнце все выше, выше. Тонко поют комары. Но вот и они куда-то прячутся, уступая дорогу свету и теплу.

Отцвело еще лето, отплакала дождями осень, наступила зима. Как-то написал письмо Карацупе. Рассказал о службе. Пока, мол, все идет хорошо, товарищ полковник. Зорко охраняю с Туманом границу. Никита Федорович прислал теплый ответ. Давал практические советы, подсказывал, как быстрее отучить Тумана от «гражданских» привычек. Поздравил с присвоением звания старшего сержанта.

Через полгода Карацупа вновь поздравлял своего ученика. На этот раз со званием старшины. Прославленный пограничник был рад за Вячеслава. Знать, хорошо служит, если через каждые полгода повышают в звании. Одобрительно отозвался Никита Федорович и о юных помощниках Дунаева. Молодцы, честное слово. Велел побольше уделять им внимания, пусть растут отважными и зоркими.

Так писал Карацупа.

А они и вправду были глазастыми. Однажды у пограничной реки увидели двоих неизвестных. Позвонили на заставу. Спешат к реке старшина Дунаев с Туманом, рядовые Ефим Зигидуллин и Григорий Римский. Пурга горстями бросает в глаза снег, качает кроны деревьев. Она замела следы, похоронила тропинки. Но Туман идет, уверенно опустив нос к самой земле. Ему совсем не нужны тропинки, нужен запах. И он старается не потерять его.

Прошли пять километров, прошли десять, прошли пятнадцать. Несколько раз попадали в сугробы. Оба — и Вячеслав и собака — выбились из сил. Дунаев сбрасывает тяжелый полушубок и, всячески подбадривая собаку, идет вперед. Когда пересекали реку, он провалился в полынью, занесенную снегом. Валенки сразу же намокли, стали будто свинцовые. Вячеслав стал тонуть. Всеми четырьмя лапами уперся Туман в снег. Потом медленно начал пятиться, помогая хозяину, который крепко держался за конец поводка, выбраться на лед.

Дунаев не позволил себе отдохнуть. Не успев отдышаться, он продолжал преследование. Намокшие валенки превратились в путы, Вячеслав с трудом скинул свинцовую обувь, побежал в одних портянках. Через минуту спали и портянки. Теперь он бежал босиком. Сколько бы удалось так пробежать, он не знал. Знал одно. Пока ноги могли передвигаться, он шел бы вперед.

К счастью, следы вели в село, а до него оставалось совсем немного. Так, в одной гимнастерке на плечах, босиком Дунаев ворвался с собакой в дом, где укрылись нарушители.

Услышь пограничники, как кто-нибудь говорит об этом случае как о подвиге — пожали бы плечами. Ничего тут особенного нет. Будни.

А в остальном, кроме своей службы, застава живет всем тем, чем живет страна. Новая домна на Урале. Краболов-гигант спущен на воду в Ленинграде. «Динамо» выиграло у извечного соперника «Спартака». Новости горячо обсуждаются.

Раз в неделю привозят на заставу фильм, в выходной пограничники сами устраивают концерты. Собственно, в выходной — это неправильно сказано. На границе нет выходных дней.

Вечерами, если выпадала свободная минута, а на границе это бывало не так уж часто, Дунаев приходил в Ленинскую комнату. «Сыграйте что-нибудь, товарищ старшина», — просили пограничники. Не в пример многим гармонистам Вячеслав не ломался. Он брал инструмент, спрашивал: