Гарри Тюрк - Дьенбьенфу [Сражение, завершившее колониальную войну]

Когда первая маршевая группа французов, проведя уже несколько боев на своем пути, подошла к маленькой деревне Муонг-Пон, солдаты были голодны и устали. Бледные бородатые парни, с трудом волочившие оружие, думали лишь об одном: упасть на землю и спать, поесть и опять спать...

Разведчики сообщили, что деревню покинули жители. Это всегда было знаком близкой опасности. Поэтому командир первого отряда приказал устроить лагерь перед поселком, чтобы не дать противнику шанса перебить его людей в свайных домиках. Эти хижины не только не давали никакой защиты, а наоборот – были похожи на клетки. Поэтому он сделал то, чего как раз хотел добиться от него противник: разместил обессилевших солдат, которым и так каждое усилие после долгой гарнизонной службы в Лай-Чау давалось с трудом, между высокими скалами перед первыми свайными домиками.

За ночь к устроившим там лагерь французам прибились другие рассеявшиеся и отставшие группы. Некоторые солдаты полезли наверх, чтобы отогреться у разведенного в очагах огня, потому что по ночам в горах холод пробирал до костей.

Очаги еще горели, когда со склонов скал, высоко над оврагом появились первые солдаты Народной армии, беззвучно занявшие позиции. Стволы их пулеметов смотрели вниз, где спали сбежавшие из Лай-Чау враги. Между пулеметными гнездами разместились стрелки, позади них в боевое положение были приведены минометы. Все происходило бесшумно: не лязгал металл, не шуршали камни. Наконец, любое движение замерло. Лишь когда за час до рассвета один из французских постов начал разводить огонь, чтобы сварить принесенный с собой из Лай-Чау утренний кофе перед дальнейшим маршем, внезапно наступил ад.

Со скал вниз в овраг полетела лавина ручных гранат. Одновременно открыли огонь минометы. Через несколько секунд весь овраг был полон пороховым дымом. Смертельно опасными были не только осколки гранат. Вырванные взрывами куски известняка при попадании в человека наносили ему ужасные раны. В дыму носились испуганные французы, искали оружие, бесцельно стреляли по сторонам, и еще больше усиливали хаос. Прошли минуты, пока какой-то фельдфебель не собрал отряд наемников-таев и попытался прорваться с ними на южном краю оврага. Он и его люди попали под град пулеметных очередей, но он пытался вырваться снова и снова, пока не наступил день.

Командир роты Народной армии, руководивший атакой, наблюдал через бинокль за выходом из оврага. Там скапливались погибшие и раненые. По его оценке погибло уже больше половины французов. Остаток смог бы добраться до Дьенбьенфу, но при первой же новой атаке вьетнамцев перед глазами выживших солдат обязательно предстанет ужасная картина этого утра. Они будут неспособны на серьезное сопротивление, потому что сломлен их боевой дух. Здесь, у Муонг-Пон. А пока пусть они позаботятся о своих раненых и спокойно тянут их на себе до Дьенбьенфу.

- Прекратить бой! – приказал командир роты. До сего момента его рота не потеряла ни одного человека. Теперь и здесь не стоит уничтожать врага окончательно. Это можно будет сделать в Дьенбьенфу.

Солдаты незаметно отходили от склонов оврага. Они поднимались вверх по скалам и чуть позже могли наблюдать, как французы высылали свой передовой дозор на разведку выхода из оврага. Пока он вернулся, в рыхлой земле выкапывали могилы для погибших. Выстрелов больше не было. Призрачная тишина прерывалась только криками встревоженных обезьян. Враг все еще был в шоковом состоянии после атаки. Когда солнце встало над кронами огромных деревьев, а пороховой дым вместе с туманом начал понемногу рассеиваться, вернулся французский дозор. Остатки войск противника продолжили свой марш.

Они должны были достичь опорного пункта Дьенбьенфу примерно на следующее утро, 14 декабря. Никто из пробиравшихся по джунглям французов не догадывался, что Лай-Чау за это время уже был взят Народной армией. Это сорвало основную часть плана Наварра – создание барьера между Дьенбьенфу и Лай-Чау. Дьенбьенфу оказалась совершено изолированной в зоне, контролируемой Народной армией. Сухопутного сообщения у нее уже не было. Дорога № 41 в тех местах, где по ней не могла наносить удары авиация, уже вовсю использовалась грузовиками Народной армии, везущими подкрепления к Дьенбьенфу, чтобы сделать кольцо осады вокруг нее еще прочнее. Верховное командование приняло решение не начинать штурм Дьенбьенфу слишком рано, а подготовить его с максимальной тщательностью.