Ракипов - По следам героев

Когда, с маскировкой было покончено, принялись за двигатель. Работа шла медленно. Сколько гаек, сколько болтов, шайб, шплинтов… Надо проверить каждую деталь, промыть её, прочистить. А тут ещё жажда одолевает.

День клонился к вечеру. Далеко за горизонтом по-прежнему перекатывались отзвуки артиллерийской перестрелки. Где шли бои — в Румынии или в Венгрии — сказать трудно: граница тут буквально извивалась.

Несколько раз связывались с полком. Он побывал в стычке. Есть потери. Однако продолжает двигаться вперёд, к важному промышленному центру и железнодорожному узлу Дебрецену.

— Что машину вернёте в строй собственными силами, не сомневаюсь, старшина! — сказал во время последней связи полковник Огнев. — Но ещё раз предупреждаю: смотрите в оба! Помочь вам некому…

Разговор на этом прервался.

Стрелка-радиста от ремонтных работ освободили. У него свои дела: вести наблюдение, выходить в эфир, который, словно муравейник, кишит голосами, писком, треском, музыкой. А нужного тебе голоса нет, сколько не давай свои позывные. Вдруг радист подскочил на своём сиденье:

— Хлопцы, говорит венгерское радио, — крикнул он, высунувшись с наушниками из люка. — Венгерская военная делегация в Москве. Просит перемирия. Наши согласны. Теперь Венгрия должна порвать с фашистской Германией и объявить ей войну. Значит, венгерская армия пойдёт на фрицев. Ур-ра!.. Ага, немцы отстранили Хорти от власти. Поставили Салаши. Чего он сделает?

— Эх, если бы так, Миша. Только что-то не верится.

Невозмутимый, крепкий, словно дубовый кряж, заряжающий Васютин тихо спросил:

— Почему, старшина?

— На самом деле, почему не верится?

— Фашисты не зря сбросили Хорти. Тут, ребята, тонкая политика… Хорти как глава венгерского правительства вёл с нами и с нашими союзниками переговоры о перемирии. По условиям перемирия Венгрия должна немедленно начать войну против Германии, бросить против неё все силы. Так ведь? А где теперь Хорти? Нет его. А Салаши — он же руководитель венгерских фашистов — возьмёт и не признает обязательств прежнего правительства. Нечего от него хорошего ждать. Ворон ворону глаз не выклюет. Вот попомните мои слова, нам хватит тут работы! Быстрее бы машину на ноги поставить…

Связи с полком всё не было. Зато Миша поймал ещё одну передачу венгерского радио. Диктор сообщал, что новый премьер-министр Салаши отдал приказ продолжать военные действия против Красной Армии.

— Ну что скажете теперь? Пошла венгерская армия на фрицев? Выклюнул ворон ворону глаз?

— Ну и голова у тебя, старшина.

Закария скривился, словно глотнул горького:

— Брось ты. Каждый, кто мало-мальски интересуется политикой, то же самое сказал бы. И опять-таки, мало разве нам на политзанятиях о Венгрии толковали? — Старшина устало разогнулся, вытер замасленные руки ветошью. Задумался о чём-то, потом улыбнулся. — А знаете, ребята, что мне в голову пришло? Ведь Ленин мой земляк!

Танкисты вопросительно уставились на командира.

— Как то есть так?

— Очень просто. Я же из-под Ульяновска, из Кулаткинского района. Ульяновск от нашего села, как говорится, в двух шагах. За одеждой ли, за чем-нибудь по хозяйству мы всегда туда ездили. Так что знайте, кто есть ваш командир.

Стемнело. Работали при свете переноски, и Закария тревожился, как бы не сели аккумуляторы. Они хоть и мощные, но чем чёрт не шутит.

Где-то вдали здорово громыхнуло. Стрелок-радист доложил с башни:

— На северо-западе что-то горит!

— Небось, лётчики отличились, какой-нибудь склад боеприпасов разбомбили.

— Чего ты мелешь? Разве ночью самолёты летают?.

— Ну, значит, «бог войны», постарался.

— И артиллеристы в это время спят. Скорее всего сами фрицы чего-нибудь взорвали, чтобы нам не досталось.

Закария задумчиво произнёс:

— Интересно, где сейчас наш полк? — Он окликнул радиста: — Эй, Михаил, как там у тебя?

— Нету связи, товарищ командир! — В голосе радиста звучало отчаяние.

Все замолкли. Слышался только перестук ключей. Чувствуя, что экипаж приуныл, старшина нарушил тишину.

— Связи нет. Это факт. Но это не значит, что про нас забыли. Просто далеко оторвались, в деле находятся. Говорил же комполка, что будет жарко…

— Как бы не подумали, что мы тут спим, когда они там дерутся.

— Брось ерунду городить! А чтобы скорее соединиться с полком, надо поднажать. Так что, тяжело тебе — терпи!..

Экипаж никак не прореагировал на эти слова. Закария и сам понял, что читать мораль в подобном положении не следовало, и поэтому выругал себя в душе. Народ этот в назиданиях не нуждается. Тут надо вести себя иначе. Он, старшина Закария Хусаинов, является командиром танка. Значит, именно он отвечает за настроение и высокий боевой дух своего экипажа. Сейчас парни зверски устали, надо их приободрить, надо сказать что-нибудь утешительное.