Ракипов - По следам героев

Очерки Ш. Ракипова, основываясь на документальной основе, являются в то же время художественнымиочерками. В центре каждого из них — не просто конкретная биография, а прежде всего художественный образ, выходящий за рамки отдельной судьбы, пусть даже замечательной, — образ приобретающий обобщающее значение. Писатель не просто информирует читателя о славных делах того или другого героя в дни минувшей войны, он показывает, как это было, как совершался подвиг. Читателя в каждом очерке покоряют мужество и стойкость героев, их душевное напряжение и готовность не останавливаться на полпути, хотя бы это стоило им жизни. Таков советский человек, Человек-герой, в очерках Ш. Ракипова.

Иногда можно слышать споры — что легче писать, документальную или «чисто» художественную прозу? По-моему, такая постановка вопроса в корне неправильна. У каждого жанра есть свои специфические трудности, свои особенности, свои сильные и слабые стороны.

Ш. Ракипов ничего не выдумывает. По тем немногим документам и свидетельствам, что дошли до нас, он лишь воссоздаёт атмосферу подвига, конкретную обстановку военного времени. Однако, строя композицию очерков, он всегда связан реальными фактами, правдой характера своего героя. Отсюда человек заурядный, мелкий, неинтересный, в биографии которого писатель не нашёл каких-либо значительных типических черт советского человека, не может стать объектом его внимания. Писателя прежде всего интересует героическое начало, и он тщательно прослеживает не только сам подвиг, но и подготовку к нему, сам процесс созревания и возмужания героической личности. И это Ш. Ракипову всегда удаётся.

Книга «По следам героев» на татарском языке была опубликована в 1968 году и уже тогда вызвала широкий интерес общественности. Именами героев этой книги были названы улицы городов и рабочих посёлков, пионерские дружины и отряды. В ряде мест под непосредственным воздействием книги Ш. Ракипова возникли музеи Героев. Подготавливая русское издание своей книги, автор заново переработал многие очерки, дополнил книгу новыми интересными материалами и находками. Думается, русские читатели также с интересом встретят новую книгу писателя-документалиста.

Рафаэль Мустафин

У черты горизонта волнистой грядой выстроились величаво-спокойные сопки. Самые высокие из них — Безымянная, Заозёрная, Тигровая, Сахарная Головка — на рассвете прячут свои вершины в голубую пелену тумана. Но стоит взойти солнцу, повеять ветру, и туман быстро рассеивается. Взору предстанет пробудившийся мир, сверкающий обилием красок. Вы увидите сочно-зелёные леса, карабкающиеся на склоны сопок, уремы, поросшие мелколесьем и кустарником, низины и луга, славящиеся своими душистыми травами и, конечно же, ягодниками.

В здешних лесах много зверей и птиц, которых не увидишь в других краях. Немало и озёр, богатых рыбой, и плодородной земли, где обильно зреют рис, пшеница, соя. Есть тут и огромные запасы каменного угля. А залив Посьет с его многочисленными бухтами и превосходными гаванями, способными завоевать сердце любого моряка?!

Эти земли испокон веков были российскими. И вдруг совершенно неожиданно, как гром среди ясного неба, прозвучала зачитанная 20 июля 1938 года японским послом Сигемицу нота, в которой его правительство предъявляло претензии на эти земли, лежащие западнее озера Хасан, и требовало вывести из них советские войска.

А 29 июля в четыре часа дня японцы перешли границу и заняли сопки Безымянная, Заозёрная…

В тот день отделение пограничников направилось в низину, лежавшую километрах в четырёх-пяти от заставы: надо было накосить сена. Кругом, куда ни кинь взгляд, всюду сопки — одна другой величавее и красивее. Кони шагают по грудь в густой буйной траве, в которой, словно брызги краски, синеют, розовеют, алеют крупные цветы, наполняя всё вокруг пряным медовым запахом.

Приехав на место, стреножили коней, составили в пирамидки винтовки. Вот уже зазвенели косы-литовки. Подправив жало, пограничники выстроились во всю ширину низины — и закипела работа.

Впереди — среднего роста, широкоплечий, быстрый в движениях парень. Это командир отделения Батыршин. Немного позади, будто соблюдая дистанцию, не отставая и не вырываясь вперёд, идёт украинский парень Чернопятко — он чуть повыше командира. Эти двое — закадычные друзья. Вместе поступали в Лисичанский горный техникум, вместе работали на шахте. И здесь вместе… Иван старается во всём походить на Батыршина, ни в чём не отставать от него. Даже здесь, на сенокосе. А другие поотстали. Впрочем это не удивительно. Они — городские ребята, впервые взяли в руки косу. А косьба — такое дело, что даже у сызмала привычных к крестьянскому труду быстро наливает руки свинцовой усталостью.