Шамиль Ракипов - О чём грустят кипарисы

Конечно, я понимал: надеяться мы могли только на чудо. Если корабли не пришли в первых числах, то теперь им здесь делать нечего, может быть, в живых только мы двое и остались. Надо самим выкручиваться. Десант будет, но когда… Бросить товарища? Ни за что!

Вылез я на склон, обследовал для начала ближайшую расселину, обнаружил лишь обгоревшие трупы.

Над обрывом по берегу ходили немецкие патрули, изредка постреливали из автоматов, пускали ракеты.

Примерно в полночь я добрался до аэродрома. Немцы включили прожектор, я разглядел грузовую автомашину, подполз поближе. Слышу, разговаривают двое. Думаю, надо проверить, что в кузове. Приземлился самолёт, прожектор погас. И тут мне повезло: наткнулся на ведёрко с водой. В пяти шагах лопочут немцы, а я пью и пью. Наполнил фляжки, положил ведро набок и пополз обратно. За провиантом, думаю, отправлюсь в следующую ночь.

Подполз к обрыву, мать честная, туман. Спустился вниз, укрылся под скалой, жду. Взошло солнце, туман начал редеть, но знакомых ориентиров не видно, берег тот и не тот. В общем, «домой» попал не сразу, часа два елозил по склону, пока не разглядел знакомую скалу, торчащую из воды. Всё сразу встало на место…

Ян был мёртв. Двумя руками воткнул нож в сердце, так и застыл. Рядом — наган с одним патроном, фляжка, к которой он не прикоснулся. Такие дела. Лью ему воду на лицо, не знаю, зачем. Ну, мёртвого не воротишь…

На крыльце госпиталя появилась Лейла и сразу увидела нас. Подошла, поцеловала меня, спросила испуганно:

— Что с тобой?

Я взяла себя в руки, улыбнулась:

— Ничего

Она повернулась к раненому:

— Доброе утро. Не дымить надо, а развлекать высокую гостью.

— Я развлекаю, — проворчал старшина.

— Разве так развлекают? Она чуть не плачет. Совсем одичал в лесу. Сколько цветов кругом, видишь? О чём вы тут толковали, если не секрет?

— В любви ей признался, — вздохнул старшина, — а она нос воротит.

— От дыма! Меняй тактику, я скоро вернусь. Учти; времени у тебя мало.

Лейла ушла, мы посмотрели друг на друга и невесело рассмеялись.

— Продолжайте, — сказала я. — Тактику не меняйте.

— Главное я уже рассказал. Остатки питательной смеси я выпил и ночью налегке полез на обрыв. Неудача — угодил прямо под ноги патрулю. Немцев я заметил чуть раньше, чем они меня, швырнул гранату, сам вниз. Только громыхнул взрыв, я опять вылез наверх и со всех ног — прочь от обрыва. Так начались мои скитания по немецким тылам. До партизан я бы не дошёл, если бы не помог один святой человек.

— Темир-шейх?! — я так и подскочила.

— Да, он самый, — старшина удивлённо уставился на меня. — Знаешь его?

— Знаю. Мой земляк.

— Были бы руки в порядке, раздобыл бы я и воду, и харчи, а так… Отрезал ножом кусочки от ремня, этой лапшой в основном и питался. Совсем обессилел. На рассвете подполз к воронке, вижу, на дне вроде вода поблёскивает, обрадовался, скатился вниз, черпанул — гнилая кровь. И вылезти из воронки не могу, уцепиться не за что, только бинты оборвал. Ну, думаю, пожил я хватит. Сполз в кровавую лужу, и сморил меня гут сон. Спал недолго. Услышал голоса. Вижу, два мордатых немца с автоматами стоят надо мной, зубы скалят. Думаю, не дали помереть своей смертью, гады.

Закрыл я свои карие очи, ждал автоматной очереди, а услышал взрыв. Гляжу: один немец скопытился, второй валится на меня, думаю, шмякнется, зашибёт насмерть. Откуда силы взялись, каким-то образом оказался я сверху, и всё, отключился.

Очнулся, чувствую, холодная вода на лицо льётся, только рот подставляй. Наглотался, открыл глаза — кругом лес, рядом человек с бородкой, сидит на корточках, пульс мой щупает. Ты кто, спрашиваю. Я, говорит, святой человек, спасаю грешников своими молитвами… Земляк, говоришь. Он здесь, в Ялте.

— Здесь? Ранен?

— Нет. Пули и осколки его не берут, он же святой. Хотя сам при случае мажет метнуть гранату или пальнуть из пистолета. Прибыл в Ялту с комиссией по расследованию злодеяний гитлеровских захватчиков в Крыму. Увидел меня, спрашивает: в Мекку ходил? Когда перейдёшь в мусульманскую веру?.. Твоя подружка идёт, что делать будем?

Я подставила ему щёку для поцелуя и отвела грозу — Лейла захлопала в ладоши. В парадной форме, при орденах, она выглядела великолепно. Щёлкнула каблуками и, хотя была старше меня по званию, доложила:

— Поступаю в ваше распоряжение, товарищ командир!

— Вольно…

Явился мой мичман, я попросила его навести справки о Темир-шейхе. Оказалось, полчаса назад он уехал на автомашине в Севастополь.