Борис Бем - Два капитана или день рождения фюрера

— Не нужно было так нажираться ,- высказал про себя сожаление Курт , и потянулся снова к графину.

Ничего, он сегодня восполнит вчерашний конфуз и восстановит свою репутацию.

Капитан сладко потянулся в кресле в предвкушении новой вечерней встречей с певуньей, в этот миг растворилась дверь, и в проеме появился высокий небритый мужик в рваных гражданских лохмотьях в сопровождении вооруженного капрала из роты охраны:

— Задержанный неизвестный доставлен , господин капитан. Вчера днем задержан патрулем на базаре в форме фельдфебеля с чужими документами.

Капрал пытался дополнить свой рапорт другими подробностями, но заместитель шефа гестапо его перебил:

— С задержанным я разберусь , займите пост в приемной.

Солдат вышел, скрипнув дверью, а капитан Вегер жестом указал арестованному мужику на стул. Под его колючим взглядом угадывалась сильная личность. Крупные и глубоко посаженные голубые глаза, налитые кровью, излучали брезгливость и ненависть. Капитан поймал себя на мысли, что где-то уже встречал этого человека. Лицо его было немножко подпорчено распухшим посиневшим носом, под которым оттопыривалась воспаленная разбитая губа. Первым молчание нарушил подследственный:

—Что, не узнаешь, гауптман? Извини, что я не при параде. Шесть лет прошло. Услышав некогда знакомый голос, Курт вмиг оживился, его только что болезненное состояние сменилось широкой улыбкой, а глаза заблестели неподдельной радостью:

—Не верю своим глазам. Неужели это ты, Василий? Догадка, что это ты, у меня мелькнула сразу, но я решил, что это наваждение.

Курт придвинул к себе пачку сигарет и щелкнул зажигалкой.

— Угощайся , геноссе Василий,– и следователь подтолкнул курево к краю стола.

—Тамбовский волк тебе геноссе ,–услышал он дерзкий ответ еще недавнего однокашника. В его речи было столько презрения и злобы, что Курта , впрочем, не обескуражило.

–Эта война, милый друг не мною придумана ,- патетически воскликнул капитан, -

ты прекрасно знаешь, что идеи национал -социализма и коммунистические идеи имеют общие корни. И те, и другие призывают к насильственному господству над миром, как говорится, отнимай и властвуй.

Вегер поднялся из за стола и широко жестикулируя руками , нервно зашагал по комнате:

—Нет, это не война народов, простым смертным она действительно не нужна. Сегодня мало кому в голову придет, что светоч Гитлера в том и состоит, что своим походом на Восток он несет советскому народу освобождение от большевистской тирании. Вспомни, Топорков, ты мне сам рассказывал, как в начале тридцатых красные бандиты расстреляли твоего деда или кого-то из близких только лишь за то, что он умел цепко и рачительно вести хозяйство.

Сидевший на стуле арестант, чуть было не подпрыгнул. Ну и память у этого зверюги!. . Василий вспомнил о том, как на одной из офицерских пьянок выплеснул нечаянно своё недовольство системой. Оно было ненавязчивым и беззлобным, и скорее носило информационный характер. Просто Василий поведал тогда немецкому другу о судьбе родного брата своего деда. Тот тогда организовывал сельхозартель на Кубани. Будь проклят этот продовольственный налог! Комиссары из комитета бедноты совсем достали своим произволом. Накануне весеннего сева приехали в хозяйство с несколькими подводами и заставили поделиться картофелем. Родственник имел в заначке пару десятков мешков , однако отказал беспредельщикам. Упрятанный картофель нашли и конфисковали, а саботажника по приказу сверху расстреляли. А то, что селяне в тот год остались с « дыркой от бублика» и были обречены на голод и холод, никому из них и в голову не пришло…

Капитан Вегер отчетливо понимал, что никаким своим даже убедительным краснобайством, он ничего не достигнет. Слишком упертым и крепким был его собеседник. Нужно было опираться исключительно на логику и здравый смысл. Гауптштурмфюрер поймал себя на мысли, что сделает еще одну робкую попытку вызвать брожение в уме вчерашнего приятеля. Он подошел к шкафу, плеснул в рюмки немного коньяка, бросил на поднос две шоколадные конфетки и возвратился к столу.

– Война с Советами, мой друг, идет уже почти год. Да мы получили «по мозгам» под Москвой, подвел наш японский партнер, не ударил вовремя с тихоокеанских берегов. Это позволило хитрому жуку Сталину снять с Дальнего Востока несколько отборных полнокровных стрелковых дивизий и перебросить их на центральное направление.

"Давай, вздрогнем, кореш! - капитан запрокинул рюмку и захрустел конфетой.