Александр Авраменко - Визит-14

— Ты далеко, милый?

— Не волнуйся, дорогая. Дойду до ресторана, выпью кофе. Тебе что-нибудь принести?

— Если есть, то, пожалуйста, марципан.

— Хорошо. Я скоро…

… К сожалению, вагон-ресторан был уже закрыт, но официант всё таки пустил художника, предупредив, что ему придётся пить напиток в обществе. За столиком в углу сидел молодой человек в чёрной форме КГБ с чуть тронутым оспой лицом и неторопливо пил чай. Официант усадил художника напротив, извинился за неудобства и убыл за заказом. Офицер внимательно взглянул на австрийца, тот спокойно кивнул в ответ, ожидая кофе. Наконец напиток принесли, и можно было насладиться ароматом настоящего мокко…

— Прошу прощения за беспокойство… Вы — Адольф Гитлер? Художник?

— Да.

— О! Для меня честь сидеть с вами за одним столом. Позвольте представиться — поручик Сталин, Иосиф…

…Неожиданно друг для друга они проговорили почти до самого утра. Вначале разговор шёл об искусстве, затем, незаметно перешёл на политику. Собеседник каждому попался интересный, и время пролетело незаметно. Расставаясь, они обменялись адресами, пообещав переписываться…

…— Господин Скрябин, я много наслышан о ваших опытах с цветомузыкальными устройствами.

— Ваше Величество…

— У меня к вам предложение: не могли бы вы, скажем, установить ваши устройства в Зимнем Дворце? Дело в том, что скоро Рождество, и я бы хотел устроить здесь большой Бал для моего наследника.

При этих словах я ласково треплю Михаила по голове, взъерошивая его густые волосы. Парнишка просто млеет от счастья — не часто ему удаётся так быть рядом с отцом. Дела Империи требуют постоянного присутствия Императора то здесь, то там во всех концах необъятной Империи. Если бы не творения графа Цеппелина, то и не знаю, как бы я поспевал всюду. Только вчера я вернулся из Бодайбо, где, наконец, вышли на полную мощность новые золотые рудники, а уже завтра улетаю в Кенигсберг, где встречаюсь с Вилли. Нам необходимо обсудить ряд положений по созданию нового политического союза в противовес Антанте. До этого я мотался в Николаев, где торжественно спускали на воду первую авиаматку на Чёрном Море. На Балтике то эти суда уже давно входят в состав Объединённого Флота Открытого моря. Словом, весь в делах державных, без всякой иронии. Единственное, что тревожит, так это один вопрос — УСПЕЕМ ли мы. Успеем ли перевести всю нашу технику на новый принцип действия, и войдёт ли в строй каскад электростанций по Рейну и Волге. Заводы работают на полную мощность. В три смены. Круглосуточно и без выходных. Казна платит очень щедро. Благо, средств, как ни странно, хватает с избытком. Бюджет страны после введения системы гильдий вырос уже вчетверо. Раньше я сто миллионов франков считал очень хорошим бюджетом, а теперь рад четырёмстам. Так что… Гильдии процветают, народ — доволен. Страна — богатеет не по дням, а по часам. Рождаемость поднялась. Сельское хозяйство государства наши зерном, мясом, маслом завалили просто. И Средняя Азия тоже подтягиваться начала: Хорезмский и Бухарский эмираты стали хлопок поставлять. Как и в наше время — оружейный. Коротковолокнистый. Для изготовления пороха вещь просто незаменимая. Скоро придётся к ним геологов посылать. Мангышлак осваивать будем… И в Сиантанг тоже. Там всё таки ляпис-лазурь, кадмий, вольфрам, медь… Мои новоиспечённые японские подданные усиленно осваивают будущий Казахстан. Целина в действии. Вот уж кто умеет работать, так только они… Ой, опять меня понесло…

— Господин Скрябин, я готов помочь вам с созданием приёмника звуков для работы вашей установки. Вы только представьте себе — дети со всей Империи. Они с детских лет впитывают с молоком матери, что Россией правит Самодержец, который живёт во Дворце. Все они ожидают увидеть нечто, чего нет ни у кого на свете. И ваша установка придётся как никогда кстати. И я бы хотел вам показать ещё кое-что. Пройдёмте со мной, пожалуйста…

Мы втроём выходим в огромную пустую залу, в которой я хочу провести бал. Кроме окон в стенах и паркета в ней больше ничего нет. Акустика просто потрясающая. В полной тишине слышен стук наших каблуков. Мы выходим в середину зала, где стоит скромный ящик из обычной фанеры. С круглыми прорезями, закрытыми частой сеткой и небольшим металлическим ящиком. Я улыбаюсь про себя, и щёлкаю рубильником. Миниатюрным, правда. Жду, пока прогреется устройство, сам тем временем подключаю к обычной шестиструнной гитаре провод. Да-да! Вы правильно догадались — это электрогитара. Никола сделал мне подарок. Я как то обмолвился, что де вот, телефон изобрели, а догадаться пристроить микрофон к музыкальному инструменту никто не догадался… И когда прилетел из Бодайбо меня ждал сюрприз — электрогитара и микрофон… Великий Скрябин смотрит на меня с удивлением. Нет, рояль — это понятно. Но ГИТАРА! В руках у самодержца! Беру первый аккорд, и он открывает рот. АККОРД! Вещь, практически, сейчас просто неслыханная. Второй, перебор… С трудом, но пальцы слушаются… Трогаю педаль примитивнейшего пружинного фазера. Вроде работает… Ну, держись, гений! Добавляю реостатом звук, и в полнейшей тишине звучит: