Андрей Ефремов - БЛОКПОСТ-47Д. КНИГА - II

Надо признать, однако, получалось у него очень даже неплохо:

Все в восторге:

— Дай переписать! — И прочее, — Домой накалякаю.

Саша скромно так:

— Да это набросок ещё. Недоработанный, тыкскызыть, сырой материал…

— Да ну, хегня какая! Зашибись! — В Подмосковье и в Якутию летят красивые послания.

Как только поэт начинал декламировать свои, несомненно, талантливые стихи на тему о военной романтике, любви к бойцу, о верно ждущей подруге, Порфирьич быстро куда-то линял. Не от того что он в жизни человек разочарованный. Совсем наоборот. Всё куда прозаичней, — какой нормальный человек может выдержать, когда в отряде одновременно со всех щелей и очень громко раздаются модные и, причём разные шлягеры на военную тематику.

Например, — в левое ухо мажором долбит магнитофон: «Комбат батяня, батяня комбат…», в правое, минором, музыкальный центр: «Давай за нас…», спереди на гитаре татуированный накачанный шатен: «Апганистан-на, кара тюльпан-на…», сзади на балалайке высокий блондин: «Тогус кырам сюрех, тохто, тытыма…». Причём в обязательном порядке кто-нибудь заведёт: «Владимирский централ, ветер северный…». И так — каждый Божий день!

А Глеб Порфирьевич, все говорят, — совершенно нормальный мужик. А нормальному мужику, в таких случаях, тоже хочется взять в руки балалайку и разгромить всю эту дискотеку в «тудыть». Но в таком случае весь личный состав вооружился бы балалайками и…

Но, как правило, до крайностей не доходит. Для сохранения баланса и равновесия в обществе нормальные пацаны, чтобы не слышать всю эту какофонию, затыкают свои уши наушниками аудиоплеера… Прошу прощения, опять от темы отошёл.

Да, несомненно, Саша обладал и обладает огромным даром. Потому как по прошествии некоторого времени в периодической печати города Хабаровска стали появляться поэтические этюды за подписью — А.С. Кушкин. Имеется подозрение что это и есть тот самый подольский омоновец Кукушкин.

— …Да не нервничай ты так, Лёша, успокойся!

— Да я спокоен. — Действительно, совершенно спокойно отвечает Лёша.

Васюков не верит:

— Вот заладил «Спокоен-спокоен!». Ну я же вижу, что-то с тобой происходит, что, не так?

— Да всё нормально, Серёга! — Лёша Выключатель сидит, не шелохнётся. Держит автомат меж колен за ствол.

Машина едет по ухабистой пыльной дороге в какую-то дыру, на операцию по задержанию особо опасных. Время — только рассвело, плотный туман, присущий для здешних мест, ещё не рассеялся.

Серёжа выщёлкивает в раскрытое окошко недокуренную сигарету, нервно достаёт и прикуривает следующую:

— Нет, Лёша, — Часто затягивается, пряча сигарету в кулак, — «чмок-пых-пых», — С тобой явно что-то происходит.

В группе раздаются недовольные голоса толком ещё не проснувшихся людей:

— Что к человеку пристал!

— Может у него что личное!

— Прекращай курить!..

— …Паровоз тудыть!..

Совершенно невозмутимо Лёша всё-таки вставляет:

— Да нормально всё, братцы! — И продолжает сохранять индейское молчание.

Серёжа места себе не находит:

— Нет, что-то ты скрываешь, — Опять выбрасывает, прикуривает очередую, — Ты, Лёш, если что, в себе-то не держи, ещё на блоке я с утра заметил — «Пых-пых» — Что-то с тобой не так!

— Да нормально всё, Серёга, — И, как бы в сторону, — Вот пристал… — Даже глаза куда-то влево-вверх закатил и при этом цыкнул.

Порфирьичу абсолютно всё фиолетово, сонным голосом излагает:

— Сейчас бы чашечку ко-офэ…

От этой фразы в голове Васи Цветного щёлкает реле и срабатывает ассоциация с футболом:

— А вы, братцы, знаете, у Пеле детей не может быть!

Порфирьича эта свежая мысль заинтересовала:

— Это как? — И про кофе забыл.

— Да чтоб ему девки не предъявляли что ребёнок якобы от него, он пошёл к докторам и попросил сделать операцию, чтобы детей производить было невозможно.