Альберт Зарипов - Воробушек

Лермонтова вспомнили… «Злой чечен кинжал свой точит»… Или про Гитлера забыли, когда целыми деревнями заживо сжигали?.. Вот они, культурные, и сжигали нас дотла, чтобы от русских и следа не осталось на нашей земле… А теперь это наши самые лучшие друзья… Вот они и нашли для нас новых врагов.

А мы, как стадо барранов, опять в горы идем воевать… Ох, не люблю я горы… Вы, мамаша, не обижайтесь на меня… Не могу я смотреть… У меня самого двое пацанов… Они бы своих послали на войну. Так наших же… гонят, как стадо на убой…

Так и не дождавшись от закурившего прапорщика повторного злого произношения слова «бар-раны» с его раскатистым «р-р», мать что-то хотела сказать ему про нашу чрезмерную терпеливость, но сзади резко хлопнула дверь, и она с радостью услышала удивленный голос сына:

- Мам, а ты как здесь оказалась?

Она быстро обернулась и обняла сына за шею. Высокий курсант покраснел от смущения и попытался было выпрямиться… Затем они долго стояли у окна и тихо беседовали. Она рассказывала последние новости о родственниках, друзьях и знакомых. Он внимательно слушал и лишь изредка задавал короткие вопросы.

Спохватившись, мать вспомнила про домашние гостинцы, и тут обнаружилось, что из ее дорожной сумки на бетонный пол просочилась темная вязкая лужица. Она всплеснула руками и стала быстро расстегивать сумку:

- Ах, божечки ты мой… Я же тебе варенье везла, из черной смородины.

А здесь, как про тебя услыхала, что ты рядом и тебя сейчас вызовут, так сумка из рук и выпала. Вот банка-то и разбилась. Ну да ладно, Бог с ней, в другой раз я тебе еще больше привезу. А ты пока остальные гостинцы поешь или друзьям забери. Хорошо, что я хоть это варенье в целлофан завернула.

Пойду-ка выброшу…

- Не надо, я сейчас отнесу сумку ребятам и сам варенье выброшу. Ты мне пока расскажи, как там дедушка с бабушкой…

Они продолжали стоять у окна в комнате посетителей КПП, когда снаружи прямо напротив них остановился военный «Урал». Водитель откинул задний борт, и в кузов поочередно стали забираться солдаты. Мать и сын смотрели на неловкие движения вчерашних школьников, на их тонкие ребячьи шеи и руки, как-то нелепо торчащие из неподогнанной формы, на их растерянные и напряженные лица. На скулах будущего лейтенанта заходили желваки:

- Мам, смотри… Это их сейчас в Чечню отправляют, а прослужили ведь два месяца. Они даже оружие держать правильно не умеют…

Мать перевела взгляд опять на молодых бойцов:

- Сашенька… Ну что тут можно поделать? Ведь это начальство сверху приказало, вот и отправляют.

- Эх, вот нам бы сейчас вместо них поехать… Мы-то хоть стрелять умеем нормально, не то что они…

Почему-то именно эта сказанная сыном фраза врезалась в память матери.

Может, потому, что Александр, приехавший летом в отпуск, сказал ей, что из этого парашютно-десантного взвода в живых осталось только двое тяжелораненых солдат. Или, может, из-за того, что уже осенью сын сообщил ей о том, что добивается перевода из ВДВ в какое-то ГРУ…

Летом 1995 года, после окончания военного училища, лейтенант Александр Винокуров был направлен для прохождения воинской службы в полк ВДВ, дислоцированный в городе Москве. Через несколько месяцев службы в придворном полчке с его бесконечными строевыми занятиями и перерывами для патрулирования близлежащих станций метро молодой офицер понял, что это не его призвание и стал писать рапорт за рапортом с единственной просьбой: чтобы его перевели в одну из разведчастей ГРУ Генштаба, принимающих непосредственное участие в боевых действиях на Северном Кавказе. Благодаря своему упорству он все-таки добился своего и получил предписание явиться в 22 бригаду спецназа для дальнейшего прохождения службы.

Перед отъездом в Ростов-на-Дону лейтенант Винокуров смог заехать к родителям, чтобы повидаться и попрощаться… Через два дня он уехал…

Телефонный звонок из донской столицы на некоторое время успокоил мать, но затем волнение и тревога за судьбу сына охватили ее с новой силой. Уже больше месяца он не звонил домой, и это молчание лишь увеличивало страдания материнского сердца…

Наступил Новый 1996 год. В начале января телевидение сообщило о нападении чеченского отряда под руководством полевого командира Салмана Радуева на дагестанский город Кизляр и захвате боевиками городской больницы вместе с заложниками. После переговоров с руководителем Дагестана Магомед Али Магомедовым отряд террористов вместе с захваченными мирными жителями был выпущен из Кизляра, но затем вновь заблокирован в селе Первомайское, от которого до Чечни оставался всего один километр. К осажденному селу стягивались федеральные подразделения, и становилось ясно, что мирного разрешения сложившейся кризисной ситуации, как это уже случилось полгода назад в Буденновске, здесь не будет.