Максим Михайлов - Стреляешь в брата — убиваешь себя

— Что? — брови женщины удивленно подпрыгнули вверх. — Какая еще ведьма? Кто это тебе сказал?

— Милица, рассказала… — чувствуя, что ляпнул что-то не то, неохотно произнес Андрей.

— Ах, Милица! Вот ведь дрянная девчонка! Вечно выдумает какой-нибудь вздор! Ну я ей задам! — возмущенно нахмурилась старушка, воинственно размахивая сухонькими кулачками. — А ты тоже хорош! По виду городской, образованный парень! Какие еще ведьмы в наше время? Просто я целебные травы знаю, и отвары из них варить умею, вот и все. Ишь, выдумали! Нашли ведьму!

Андрей невольно улыбнулся, наблюдая за раскрасневшейся от гнева женщиной, потом как мог проникновенно и мягко сказал:

— Спасибо вам большое, за заботу, за лечение. Конечно же вы никакая не ведьма, а самая настоящая добрая фея. Как мне повезло, что именно вы оказались рядом в трудную минуту!

— Да уж, — тут же сменила гнев на милость польщенная травница. — Попал бы ты к нашим коновалам в руки, они бы тебя еще бы и изувечили своими таблетками да микстурами. От одного лечат, другим калечат. А это все, — она широким жестом обвела внушительную батарею банок и склянок, стоящих на столике. — Это же все натуральное, природное. Никакой новомодной химии, деды наши так лечились и нам советовали…

— Вы ее сильно не ругайте, — решив ковать железо пока горячо, продолжил Андрей.

— Кого? — не сразу поняла старушка.

— Да, Милицу же, она ведь не со зла вас ведьмой назвала. А просто на меня впечатление произвести хотела, чтобы я проникся и не думал, что меня какой-то непонятной отравой пичкали…

— От вертихвостка, — снова закудахтала, но уже куда добрее старушка. — Четвертый десяток пошел, а в голове один ветер. Все бы ей впечатления на мужчин производить. Вот и допроизводилась, до сих пор в девках ходит, ни мужика нормального, ни мне внуков на старости понянчить…

К ужину Андрей уже решился спуститься в гостиную к накрытому там общему столу. Облаченный в оказавшуюся ему по размеру мужскую одежду принадлежавшую когда-то покойному отцу Милицы и сохраненную до сих пор бережливой вдовой, он чувствовал себя несколько скованным. Все же молодежная мода с шестидесятых годов заметно шагнула вперед и Андрей, выряженный в мешковато сидевший на нем двубортный костюм непривычного кроя, ощущал себя огородным пугалом. Видимо в чем-то он был прав, потому как, едва спустившись по скрипучей деревянной лестнице с резными перилами, поймал на себя смеющийся взгляд серых глаз, сидевшей за столом Милицы.

— Вас веселит мой внешний вид? — спросил он, останавливаясь и разводя руки в стороны, чтобы дать ей возможность рассмотреть его наряд во всех деталях.

— Да признаться, это не совсем ваш стиль, — улыбнулась девушка.

— Понимаю, однако, дареному коню в зубы не смотрят, — пожал плечами Андрей. — Впрочем, я рискну заметить, что вместо этого маскарадного наряда, мог бы надеть военную форму, висевшую рядом с кроватью. Стиль милитари сейчас в моде… Хотя если хозяин против, я, конечно, не настаиваю…

Про камуфляжную форму Андрей упомянул вовсе не случайно, весь день его подспудно мучил вопрос, кому бы она могла принадлежать, и что означала загадочная нашивка на рукаве. Дело в том, что провалявшись в одиночестве несколько часов, аспирант дал волю своему воображению и уже представлял себе как наяву, здоровенного громилу-боевика, возможно, какого-нибудь сербского командира, несомненно, любовника или сожителя Милицы, оставившего на стуле у кровати этот комплект. А сама кровать, конечно, была местом их любовных утех. Эта мысль неожиданно вызвала приступ иррациональной ревности и злости, а потом вернула его к утренним впечатлениям, в воздухе поплыл запах вербены, и сладко заныло в низу живота, каким-то чувственным предвкушением, мелькнули как в тумане широко распахнутые серые глаза и матово блеснувшая молочно-белая кожа. Однако ко всему примешивались и вполне рациональные и вовсе неприятные соображения. Как отнесется любовник Милицы к появлению в ее доме другого мужчины? Знает ли он уже об этом? И вообще что делать теперь ему, Андрею? Положим, еще пару дней он может протянуть здесь на правах выздоравливающего, а дальше? Почему-то ответ на этот самый главный и насущный вопрос в мозгу аспиранта тоже тесно переплелся с злополучной камуфляжкой… Мучимый самыми разнообразными чувствами он с нетерпением ждал появления Милицы, чтобы потребовать от нее объяснений. Да вот именно так, объяснений! Он отчего-то полностью упустил из вида, что вряд ли вообще имеет право что-то требовать от спасшей его девушки. Однако Милица все не появлялась.