Игорь Моисеенко - Сектор обстрела

Впереди зарычали дизеля. Рустам запустил пустой банкой в следующий позади «УРАЛ», который вел его земляк, и ласточкой приземлился на свое привычное место.

— Рустам! Когда подъедем к горам, не оденешь шлемак — получишь прикладом по башке. Опять без связи меня оставишь, — крикнул вдогонку Богдан.

У механика была неистребимая привычка ездить без шлема:

— Расслабься, командир!

После еды потянуло на сон. Чтобы соблюсти режим секретности, выезжали рано утром, когда летуны доложили, что уже высадили пехоту. А до того, первую половину ночи, ревизировали технику и боекомплект. Ротный приказал Богдану взять пулемет. Половина роты в госпиталях валялась. В пулеметном взводе, вообще, четыре человека осталось. Вот старлей и решил усилить его Белоградом. Но, как бы там ни было, свой автомат Белоград взял с собой. А пулемет пока что мирно покачивал своим вороненым стволом в правом десанте.

Воздух совсем окаменел. Вечерний "афганец"* * (многочасовый ураган, каждый вечер поднимающий в долине тучи пыли и песка) , терзающий «шурави» каждый вечер, сейчас представлялся избавлением от пытки. Тучи пыли, поднятые в неподвижный воздух колесами и траками боевой техники, порой закрывали солнце. Водители, в попытке вдохнуть хоть немного чистого воздуха, старались отпустить подальше впереди идущие машины. Колонна растянулась на несколько километров.

Скоро дорога привела в горы.

Богдан не уставал удивляться величественной вечной красоте местной природы: "Прав был Высоцкий — лучше гор могут быть только горы. Но как же мы их все ненавидим!" Горы ассоциировались с дикой жаждой, не проходящей, обжигающей при каждом шаге болью в ногах и невыносимо-неизменной тяжестью вещмешка за плечами, набитого пайком и боеприпасами. Но все же — красота была необыкновенная, подавляющая своим величием и незыблемостью. "Сюда бы на экскурсию ездить", — в который раз отметил про себя Богдан.

Справа дорога вплотную подошла к Кунару* * (река) , а слева, по мере продвижения колонны в горный массив, скалы начали попадаться все круче и выше. Дышать стало немного легче. На каменистой дороге пылища особенно не задерживается. Колонна слегка подтянулась. Крутые горные повороты вынудили водителей снизить скорость. Само собой уменьшился интервал движения. Сзади поджимали. Рустам наконец-то вспомнил про шлемофон.

— Богдан, спички дай, — заскрипело в наушниках.

— Если бы не спички, так бы и не надел? — Богдан достал из нагрудного кармана коробок и потянулся к механику.

Пришлось отстегнуться от питания шлемофона и, забросив автомат за плечо, выбраться из башни с ногами. Рустам протянул руку, взял спички, на долю секунды оглянулся и отвлекся от дороги.

Все произошло так быстро, что Богдан не успел даже испугаться.

В следующее мгновение, где-то совсем близко за поворотом рвануло. Вращаясь, как юла, оттуда вылетел здоровенный танковый каток. Описав нисходящую траекторию, он с глухим звоном ударился об огромный камень в реке и расколол его пополам. Не успел каток остановиться — застучали одиночные выстрелы. Впереди идущий БТР стал, как вкопанный. Рустам едва не всадил ему в борт всей массой своей машины. Но все же среагировать успел.

У БМПшки тормоза не визжат, но если применяются внезапно, на скорости — она останавливается так, что аж корма на полметра подпрыгивает. Так оно и вышло. При торможении Рустам слегка подвернул штурвал влево. Если бы Богдан не держался правой рукой за люк — вылетел бы под гусянку, как пуля. Но все же толчок был настолько силен, что Белоград не удержался. Перелетев через ствол, цепляясь за ребристый щит ногтями, он все же сорвался с правого борта на дорогу. В полуметре от гусениц был невысокий обрыв, по которому инерция понесла сержанта к реке.

Пока катился вниз — больно впился в ребра затвор. Острые камни разорвали кожу на руках и ногах. Несколько раз ударился головой. Если бы не шлемофон — разбил бы. Но он почти не слышал боли. "Машина без оператора. Сожгут, как два пальца… Назад! Назад! Назад! Какой мудак!.." — ругал себя Богдан. Чтобы заглушить охвативший его ужас, Белоград заорал:

— Назад! Назад! Назад! На…аза…ад!

Где-то наверху застучали по броне пули. По его броне. Машинально Белоград поднял голову. Рустам, похоже, еще не понял, что сбросил с борта наводчика. Он захлопнул люк «по-походному» и, чтобы не подставлять машину неподвижной мишенью под прицел гранатомета, как бешеный, бросал ее то вперед, то назад. А места для маневра было совсем мало.