Андрей Загорцев - Особая офицерская группа

Пачишин, вдоволь накатавшись на пузе, исцарапал себе всё лицо и руки. Начфинёнок приехал на пункт сбора на старинном мотороллере с прицепом и каким-то пьяным дядькой. Остальные были более-менее в норме. Лейтенанта отругали за использование транспорта, захваченного у пьяного мирного жителя. Нетрезвого крестьянина усадили за руль и отправили подальше. Мужичок, так и не проснувшись, уехал куда-то в чистое поле, выехал на площадку приземления и начал выписывать по ней круги, мешая десантированию личного состава.

Грузы свои нашли довольно быстро даже без поисковых приёмников, благодаря наличию явственного «разведпризнака» — трёх старослужащих солдат, сидевших на охране. Бойцы от скуки развели костёр неподалеку от площадки приземления. Устроив «мини-блокпост», тормозили мимо пробегающих после приземления молодых разведчиков, обыскивали их на предмет сигарет и допрашивали на всякий случай о причастности к иностранным вооружённым силам, партизанским формированиям и сексуальным меньшинствам.

Когда одевали рюкзаки и распаковывали оружие, доктор успел намазать исцарапанного Пачишина зелёнкой во всех местах. Особенно красиво и художественно получились уши.

— Так тебе, бля, за Бетмена, — ехидничал Пиотровский, — у меня хоть костюм, а ты сам — как гоблин из "Мишек Гамми".

Ромашкин, увидев зелёную физиономию, тут же «заревновал» и начал себя раскрашивать «Туманом». Братья-моряки прилаживали на грудь радиостанции и пытались всучить лейтенанту раскладывающуюся антенну в чехле, выдавая её за палку сухой колбасы.

Пока все перепирались и готовились к движению, я достал карту с отмеченными контрольными точками, посчитал всяческие склонения, наметил ориентиры и взял азимут на первую точку. GPS-навигатор в группе был у Лёни Ромашкина. Поэтому ему пришлось возглавить головной дозор. В паре с ним шёл начфинёнок. Два техника шли связующим звеном. В ядре шёл я с братьями, а в тыловом дозоре в гордом одиночестве оставался флегматичный Аллилуев.

До наступления ночи нам предстояло пройти около пятнадцати километров и дать два сеанса связи, один из которых обязательный двухсторонний. Первый сеанс связи я намеревался дать после того, как пройдём хотя бы первую контрольную точку.

Необходимо было доложить об успешном «выводе» и о том, что приступили к выполнению задачи.

Интересно, а какие сюрпризы нам подготовили «спортсмены»? Парни там, несмотря на свой «юный» возраст, достаточно серьёзные, а командир группы уже откатал пару командировок. Могут где-нибудь на переходе выставить засаду, натыкать сигнальных мин или еще каких-нибудь «ловушек». Надо мозгами пошевелить. На контрольной точке, обычно, сидит кто-нибудь из штабных «операторов» и парочка бойцов. Офицер выставляет в контрольной карточке командира группу цифр, в которой зашифрована отметка о прохождении и время. Все собранные на контрольных точках числовые группы надо передать при обязательном двухстороннем сеансе. После передачи групп, на сеансе связи, разведчики получат от Центра зашифрованное сообщение, в котором будет указан дальнейший порядок действий. А до подхода к первой точке у нас еще один сеанс связи. Одна из важных составляющих оценки группы на учениях — это количество зафиксированных двухсторонних сеансов. Чем больше сеансов дали, тем лучше. Командир спортивной группы это прекрасно знает и, скорее всего, будет нам «засаживать» где-нибудь после третьей контрольной точки при проведении ОДС. Лёня Ромашкин пёр в головном дозоре, как паровоз по рельсам, изредка сверялся с навигатором, чуть корректировал движение и нёсся дальше, зорко зыркая по сторонам и подавая связующему звену условные знаки. Связующее звено, пыхтя и негромко матерясь, увидев очередной условный знак, возмущалось:

— И што он этим хотел сказать? Помахал нам ручкой, как женщинам лёгкого поведения, и убежал, повиливая задом…

— Лёняяя, ты что там машешь, ааа? — орали они Ромашкину, идущему далеко впереди. Леня останавливался, показывал пару неприличных жестов и снова уходил. Техники, вспомнив о том, что они техническая интеллигенция, вызвали по радиостанции головной дозор и попросили лейтенанта присматривать за пулемётчиком Лёней, дабы тот совсем не «запартизанился». Лейтенанту на свежем воздухе похорошело и он пёр за Ромашкиным, поглядывая по сторонам, радуясь жизни и отсутствию комбрига в изгаженном прыжковом шлеме.

Где-то невдалеке послышался шум бронетехники. Наверняка мотострелки гнали свою колонну куда-нибудь на полигон. По сигналу дозора группа остановилась и мне пришлось переться вперед. Лёня лежал на гребне пригорка и рассматривал что-то в бинокль.