Наталья Ломаченкова: Переиграть время

Машина выезжает на главную площадь, и Дёмин с силой выжимает тормоз при виде линии оцепления из вооружённых солдат. Несколько человек с оружием тут же подбегают к нам.

Чёрт возьми! Мне надо чаще слушаться своей интуиции.

Гордо выбираюсь наружу, придаю голосу оскорблённо-яростную интонацию.

— Что здесь происходит?! По какому праву задержка?! У меня распоряжения…

— Они вам больше не понадобятся, товарищ Орлова, — военный с презрительным и хищным взглядом выходит из дверей здания самоуправления, неторопливо приближается к нашей застывшей в недоумении бригаде. — Товарищ Дёмин, товарищ Погодина, также благодарю вас за отличное выполнение задания. А этого уведите.

Кивок на Онезорга, и двое солдат тут же подбегают к нему, силой заводя руки за спину. Ко мне наконец возвращается дар речи.

— Погодите! Что же вы делаете?! А восьмой объект?! Мы же ещё не закончили!

— Восьмой объект час назад был успешно разминирован вам вероятно знакомым капитаном Шнайдером, который согласился с нами сотрудничать… после недолгих уговоров.

Неля передёргивается, и я отчётливо вижу, как военный, судя по погонам не меньше чем сам генерал, наслаждается ситуацией. И понимаю, что за смысл был вложен в слово «уговоры».

— Так что можете считать, что я ваше задание принял. И нечего на меня так смотреть. Вы же получили пакет с инструкциями, верно? Так что можете этого немца благополучно выбросить из головы. Это уже не в вашей компетенции.

Всю силу воли вкладываю на то, чтобы не придушить его на месте, а медленно кивнуть в ответном согласии.

— Есть, выбросить из головы.

Кривая ухмылка, которую я сейчас ненавижу больше всего. Повелительный взмах рукой.

— Уведите его. А вы, товарищ Орлова, пройдёмте со мной.

Встречаюсь взглядом с Онезоргом. Вынужденная улыбка в ответ на моё немое отчаяние. Ну как же я могла этого не предусмотреть?! Как могла не предвидеть, что здесь нас уже будут ждать сотрудники НКВД?! Я виновата. Только я.

— Товарищ Орлова! Вы идёте или как?

С трудом подхожу ближе к нетерпеливо скрестившему на груди руки военному, стиснув зубы наблюдая, как один из солдатов резко толкает Онезорга в плечо, принуждая его увеличить шаг. Не позволю! Не позволю, слышите?!

Поворачиваюсь, и наши с генералом взгляды скрещиваются. Поединок — глаза в глаза. И моя вечно запаздывающая интуиция бьёт в набат, почти приказывая резко бросится в сторону, уходя с линии прицела. За короткий миг до того, как с его губ срывается:

— Взять её!

Видимо всё же где-то проскользнуло крошечное несоответствие в моей поддельной легенде, которую и сумело обнаружить бдительное око НКВД.

Дальше всё перемешивается, словно в безумном калейдоскопе — отчаянный и испуганный крик Нели, хватающийся за кобуру Дёмин, вспышки выстрелов где-то совсем рядом, отрывистый голос генерала с приказом бить на поражение и изнуряющий бег-гон по улицам, шарахаясь то в одну, то в другую сторону. Дома вырастают по бокам, катастрофически не хватает воздуха, и я только ещё раз успеваю подумать, как же я ненавижу чувствовать себя зверем.

Впереди внезапно вырастает стена, и я на миг отрешённо замираю, с неожиданной чёткостью понимая, что это тупик. Что это конец.

Значит, остался только один выход. Последний.

Выход там же где и вход.

Словно в замедленной съёмке достаю из-под рубашки медальон, непослушными пальцами открываю стальную крышку и, уже слыша совсем близко тяжёлое дыхание «гончих», нажимаю на миниатюрную кнопку.

Мир вторично растворяется в темноте.

…Время…

Прежде чем перед глазами перестают мелькать чёрные точки проходит не менее полминуты. Такой вот побочный эффект — надо будет не забыть сообщить об этом профессору…

Профессору? Ах, да.

Оглядываюсь и мысленно благодарю провидение за то, что тупик в прошлом так и остался тупиком в настоящем. В смысле, здесь не построили новый бетонный дом или что-нибудь в этом роде. А то бы от меня осталось лишь печальное воспоминание…

Людей не видно, да это и к лучшему. Искренне надеюсь, что никому не придёт в голову высунуться на улицу и забрести в сей переулок. Иначе он будет весьма удивлён, тем более, что моя одежда мало соответствует современной моде.

Тяжело опираюсь спиной на стену, усаживаясь прямо на землю. Мысли разбегаются в разные стороны, словно после обильного возлияния. Подрагивающей рукой выуживаю из своего рюкзака тщательно спрятанный мобильный телефон. Секунду смотрю на дисплей, не в состоянии решиться набрать номер. Ну ладно, если здесь — в этом настоящем — есть дома, значит люди всё же ещё существуют и не поубивали друг друга. Несомненный плюс.