Вальтер Николаи - Тайные силы - Интернациональный шпионаж и борьба с ним во время мировой войны и в настоящее время

Единичные оставленные шпионы были арестованы лишь спустя долгое время. Так, например, шпион Гэйни, родом из Верхнего Эльзаса, был обнаружен лишь в 1916 году в верховной ставке. Он был завербован в начале войны и оставлен в Шарлевиле. Жил он, скрываясь, в одной семье, кормившей его за разные услуги. Однако когда германский надзор стал строже и для хозяев поэтому явилась опасность, то последние решили от него отделаться. Он был тяжело ранен своими же людьми и принужден был спасаться у германской полевой полиции.

Многочисленные французские солдаты отстали во время отступления от своих частей. Поскольку им удавалось избегнуть плена, то они, равно как и многие молодые люди, достигшие во время войны призывного возраста, доставлялись с помощью жителей через Бельгию и Голландию вновь на вражеский фронт и становились ценными осведомителями для французской разведки. Когда Верховная ставка 28 сентября 1914 года была переведена в Шарлевиль, то поступило сообщение, что в лесах Рокруа находится целый полк зуавов, снабжающийся и реквизирующий в окрестных деревнях. Лишь в конце ноября удалось окружить этих заброшенных. Под Сингиле-Пти капитулировал, правда, не полк, но все же боеспособная французская рота в составе 2 офицеров, 233 солдат и 4 англичан в форме и в полном снаряжении. За эти два месяца император неоднократно проезжал в автомобиле по этим лесам.

Борьба со шпионажем на театре военных действий была [151] возложена, преимущественно, на чиновников Эльзас-Лотарингской полиции, прикомандированных в качестве комиссаров к армейским штабам. Зная французский язык и французскую разведку мирного времени, они оказывали большие услуги. Но французская разведка проникла и в их ряды. Полицейский комиссар Верховной ставки Вегеле, защищенный своим положением от всякого подозрения, был связан с французской разведкой в течение всей войны. В награду за это он в настоящее время находится на французской государственной службе. Весь остальной полицейский персонал, работавший на театре военных действий, был, правда, достоин доверия, но не владел языком, не был знаком с борьбой со шпионажем, да и вообще не был подготовлен к поставленным перед ним задачам. Имелись полицейские комиссары, появлявшиеся в брюках до колен, в чулках и в охотничьих шляпах и полагавшие, что в этом наряде они могут добиться успеха у французской «тайной» полевой полиции. Эти внешние моменты все же можно было быстро устранить, но подготовка оставалась крайне затруднительной. Враг был и в этом отношении далеко впереди. Его специальная полиция была рассеяна по всей Франции, привыкшей и в мирное время к разведывательной службе полицейских частей. Но уже весной 1915 года германской полевой полицией была обезврежена вся подготовленная на французской почве система разведки.

Можно утверждать, что к этому времени театр военных действий во Франции был как бы совершенно очищен от шпионов. Без сомнения, при интенсивном сообщении между отечеством и фронтом было возможно вновь доставлять шпионов на западный театр военных действий и через Германию. Факт, что несмотря на все меры предосторожности даже иностранцы могли доходить до Верховной ставки, не имея никакого законного пропуска и не будучи никем остановлены. На легковерность чиновников надзора и войсковых частей указывали и другие случаи. Осенью 1914 года была обнаружена одна женщина повсюду легко проходившая, благодаря украшавшему ее Железному Кресту 1870 года. Несколько месяцев спустя была [152] арестована женщина «военный врач», носившая походную шапку, сходную с форменной блузу и короткий кортик на офицерской портупее, получавшая всякого рода документы от лазаретов и введшая в заблуждение даже многих военных врачей. В действительности же первая была сурово наказанной преступницей, а вторая — публичной женщиной. Обеих толкало не намерение шпионить, а страсть к приключениям. В общем же все рассказы о фантастических переодеваниях шпионов относятся к области басен. Первым правилом для шпиона является стремление избегать всякой бросающейся в глаза одежды. Возбужденной же фантазии обязаны своим возникновением многочисленные сообщения о подозрительных световых сигналах на театре военных действий. Они причиняли много забот, но объяснение их оказывалось всегда невинным. Большую роль играли в воображении многих лиц и тайные телефонные соединения. Еще в 1916 году одна саперная рота была в течение нескольких месяцев занята, вопреки мнению полевой полиции, тем, что раскапывала дороги, разыскивая кабель, будто бы на глубине 6 метров проходивший к фронту. Само собой понятно, что обнаружение и обезвреживание всех шедших на фронт телеграфных сообщений было одной из первых задач контрразведки.