Вальтер Николаи - Тайные силы - Интернациональный шпионаж и борьба с ним во время мировой войны и в настоящее время

Николаи отрицает виновность казненного русскими в качестве немецкого шпиона жандармского подполковника Мясоедова. Он склонен утверждать, что дело Мясоедова аналогично делу Дрейфуса во Франции только с гораздо более трагичным финалом. Правда, дело это крайне темное и запутанное. Но, судя по тем материалам, которые появились в печати и которые имели целью доказать полную невиновность Мясоедова, получается, наоборот, впечатление, что он действительно имел связь с немецкой разведкой.

Николаи молчит также о роли немецкой разведки в разных великосветских и придворных салонах Петрограда. Но русская контрразведка имела определенные сведения о том, что эти салоны, как в мирное время, так и во время войны использовались немцами в целях разведки.

Он так же ничего не говорит о роли в немецкой разведке того громадного количества немецких колонистов, состоящих в двойном подданстве, которыми были наводнены русские пограничные с Германией области и районы крепостей.

А задачи их и роль хорошо известны.

Николаи ничего не говорит также и о том, как его молодцы обрабатывали Распутина. И. В. Гессен по этому поводу передает следующее заявление А. Н. Хвостова, царского министра внутренних дел (от февраля 1916 г.).

«Я прежде не вмешивался в его (Распутина) поведение, но [36] потом убедился, что он принадлежит к международной организации шпионажа, что его окружают лица, которые состоят у нас на учете и которые неизменно являются к нему, как только он вернется из Царского, и подробно у него все выспрашивают».

Если припомнить отношения Распутина с царским двором, то можно легко себе представить, какую ценность он представлял собой для немецкой разведки.

Так мы имеем также неопровержимые данные о том, что сам Вильгельм II не только интересовался результатами своей разведки, не только давал ей руководящие указания и задания, но даже сам не брезговал заниматься разведкой в тех кругах, куда другим его разведчикам проникнуть было невозможно. Он «обрабатывал» монархов, президентов и придворные круги разных стран, и, нужно сказать, довольно успешно. Он, не стесняясь, пишет Николаю Романову, что президент Америки Рузвельт его «осведомил о том-то и том-то», что «мать императора (Николая) постоянно сообщает мне все» и т. д.

В августе 1905 года, во время посещения английским флотом германских вод, он отдает приказ своему флоту «неотступно следовать за британским и, когда тот встанет на якорь, остановиться вблизи, дать им (англичанам) обед, напоить их елико возможно и выведать у них, что нужно, а потом уйти». Об этом своем плане Вильгельм по секрету сообщает Романову.

Вильгельм почти в каждом письме сообщает Николаю Романову те или иные «агентурные новости». То они из «частного источника», то «из источника заслуживающего полного доверия», то «от знакомого и преданного немца, посланного мною следить за Антантой», то газетные сведения, журнальную статью такого-то влиятельного лица и т. д. и т. д. Вильгельм под псевдонимом сам пишет статьи военно-политического характера в газетах с целью инспирации своих соседей. Он сам выбирает и посылает в другие страны своих представителей, дает характеристики нужным и ценным для него людям, устраивает их. Сам он назначает военных атташе в нужных ему странах и поддерживает с ними связь лично.

Больше того. Он так ловко изо дня в день «обрабатывает» [37] Николая Романова, что тот по его указке назначает своими министрами, послами, военными атташе, губернаторами пограничных с Германией губерний и т. д. желательных для Вильгельма лиц. Последний открывает на границе с Россией госпитали, обставляет их безукоризненно во всех отношениях, завлекает туда под благовидным предлогом — лечения русско-подданных, — и его разведчики выведывают от них все, что им нужно. Для полезных ему русских офицеров и сановников он не жалеет орденов, денег, ласки и представляет их в глазах Николая Романова самыми преданными последнему подданными.

У Вильгельма любой разведчик может поучиться собиранию нужных сведений. Он подробно изучает людей, нащупывает их слабые стороны, на которых искусно играет. Так, например, по отношению к Николаю Романову он применяет следующий прием. Ему во время русско-японской войны нужно было ослабить русские войска на немецкой границе и узнать, какими войсками Романов намерен усилить свою Дальневосточную армию. Прямо вопроса он не ставит, ибо это будет нескромно, и Николай может не дать прямого ответа. Поэтому он тянет последнего, что называется, за язык. Он пишет ему дипломатическое письмо, в котором указывает на количество дивизий на Дальнем Востоке у Японии и у России. Чтобы получить перевес над японцами, он предлагает Романову отправить на Дальний Восток еще столько-то дивизий. При этом Вильгельм ясно намекает, что дивизии эти нужно взять с немецкой границы. Понял ли Николай Романов заднюю мысль Вильгельма — не известно, но факт тот, что на Дальний Восток действительно были отправлены некоторые части с немецкой границы и при том так: из одного корпуса выхвачена артиллерия, из другого бригада пехоты, саперная команда и т. д. Этим боеспособности расположенных на германской границе корпусов был нанесен чувствительный ущерб.