Алескендер Рамазанов - Война затишья не любит

Майор не глядя шлепнул еще один лиловый кружок: «Сам вписывай. Нужна тебе эта морока? У меня как-то в командировочном запись была: «С ним следует 48 человек». Так на пересылке, на обратном пути, пока орду не набрали – не выпустили.

Когда Астманов вышел, татарская княжна обвила точеными руками багровую шею майора:

– Странные эти ребята, журналисты… Вот к Алешке этому сегодня Наталья с утра прискакала, да и сейчас, кажется, сидит. А он в Кундуз, к женщине какой-то.

– Ты, Аля, меньше про них думай. Это еще те журналисты. Даром, думаешь, вся разведка у них в друзьях? Я еще с ними заработаю шишек. Вон, Зорькин позвонил с утра пораньше, интересуется, нет ли кого лишнего на «Буре».

– Ну и что? Есть? – томно спросила Аля, вытягивая из-под журнала конверт.

– Да они же всю ночь там гуляли! Видно, кто-то стукнул в Ташкент. А… как ты?

– Зеркальце, мой друг, скажи… Нормальный парень этот Астманов.

Борт, почтовик, на Кундуз был «на плане» после двух пополудни. О посадке Астманов не беспокоился. Командир экипажа был ему знаком. Не хватит места в гермокабине – посадит в грузовой отсек. Полчаса бескислородного кайфа и ледяной свежести – это терпимо, тут главное не суетиться и чтобы не с глубокого бодуна быть. А вот как выбраться из крепости, если есть все-таки хвост? Насколько реально пробраться незаметно в жилье Хайра в Картай-Сих? Если только «охотники» вычислили Хайра по месту службы, то туда лучше не соваться… Некстати вспомнился Астманову этот «вольняга» с дизельной электростанции, продавший афганцам под видом сливочного масла в банках – технический вазелин. Ведь прятался черт хитрый – два месяца из части носа не показывал. А ведь все равно – завалили. Все. Надо идти к Иволину и до определенного момента скрываться. Здесь нельзя врать – жизни на кону. Согласится – хорошо. Нет – будем дальше думать.

– Ну, допустим, до аэропорта, до самой пересылки я тебя подброшу. И там до вылета не оставлю, с хлопцами подежурю. А в Картай-Сих… Это, Леша, тяжело, сам понимаешь. Не январь восьмидесятого. Если что – загремим под фанфары!

Иволин выслушал рассказ Астманова, казалось, без особого интереса. Золото, старина, судьба Хайра – это его мало интересовало. Вот если бы там, в Картай-Сих, было оружие, склад «духовский», или «душок» со «Стингером». Но надо помочь – так надо!

– Леша, есть только один выход. Хочешь – принимай. Не хочешь – по-другому не могу. Обезьяну оставим под охраной в аэропорту. Гарантирую. Посидит у комендатуры с моими хлопцами. Мы берем машину, афганскую, такси, и уходим на Картай-Сих. Вот, смотри: от его хаты до шоссе двести метров. Мы же проедем с развилки налево, а броник уйдет по магистрали и встанет здесь. Изобразит мелкий ремонт. Если прижмут, то они услышат и смогут прикрыть эту «двухсотку» из пулемета, а мы пробежим. И тогда, если пальба начнется, это будет нормально выглядеть – оборонялись, да? Все нормально. Стволы направят направо, в проулок – это естественно. Все пока бьет в точку. Согласен?

– А если в квартире засада? – вяло улыбнулся Астманов. – Тогда как?

– По обстоятельствам. Мы туда вдвоем идем, понимаешь? И все, что у нас будет, – это парочка-другая гранат, мой «стечкин» и твой «ПМ». И вот еще что: я в гражданке не пойду. Опять же, для прокурора, понимаешь? В случае неудачи у меня один выход – дурака изобразить… Решил прокатиться, да не туда завезли.

Хайр, навьюченный заплечным мешком с сухим пайком и парашютной сумкой, выглядел вполне правдоподобно. Только вот физиономию имел серую – так бледнеют от страха смуглые дети Востока. Когда Астманов оставлял его в компании двух хмурых десантников, Хайр в отчаянии проблеял:

– А если ты не вернешься? Что мне делать?

Естественно, ответа на такой вопрос не было, и Астманов раздраженно отмахнулся. Ему все меньше нравилась вся эта история. Но Хайр мог стать золотым ключиком к Сары-тепа. Полным оправданием «экспедиции». И ради этого стоило рискнуть.

В потрепанную желтую «Тойоту» они неторопливо сели у огромного рекламного щита «Кока-кола». Астманов назвал район, попросив тощего хазарейца проехать через Бонгсмо-Дор.

– Далеко, господин, можно быстрее… И дорога плохая. Там мы не ездим…

– Давай, как сказано, – буркнул Астманов и, обрывая профессиональное нытье извозчиков всех времен и народов, явил на свет красную бумажку.

Такси он остановил у дукана, метров за триста от двухэтажного дома, где поселился Хайр. Хозяин лавки с явным интересом осмотрел Иволина – люди в советской военной форме в этом районе появлялись редко. Разве что проскакивали на своих «шайтан-арбах», ощетинившись стволами. Впрочем, ниспошли им Аллах удачу, пусть вот так, без оружия, ходят. Трудно говорить о ценах с человеком, когда одна его рука лежит на цевье «калашникова». Астманов неспешно перебрал шикарные подделки японских часов и не торгуясь купил «Сейко-5» и «Ориент» с автозаводом. Цены здесь, на окраине Кабула, были на треть ниже, чем в дуканах на Куриной или Цветочной. Там «ломили», понимая, что покупатель шарахается от комендачей. Те для вида чинили разборки: откуда афганские бабки и прочее, в итоге «конфискуя» покупки и деньги. Да ведь и были у комендатуры основания – десяток приказов о запрещении военнослужащим и «вольнягам» что-либо покупать в афганских лавках. Еще Астманов присмотрел лазуритовые четки хорошей ручной работы.