Алескендер Рамазанов - Зачем мы вернулись, братишка?

Ему было видно, как солдат возился в десантном отделении. Только вот зеленые коробки ИРП лежали слева, в вещмешках, а вправо он зачем полез? Не дай Бог, чего удумает! Но опасения были излишни: солдат вытащил на свет пару раздутых мешков, да еще ухитрился за пазуху уложить несколько буханок хлеба.

Последнее, что увидел Акбар перед тем, как опустился полог, – моджахеда, идущего к бронетранспортеру с бруском тротила и бухточкой огнепроводного шнура. Взрывная волна настигла их спустя минуту-другую, когда «Тойоты» уже переваливали через песчаную гряду, метрах в трехстах от дороги. Надо отдать должное: в кузове, с началом движения, загорелась тусклая лампочка. Но это, скорее, для обеспечения конвойной службы. Мысль запомнить путь, воскрешая в памяти карту, пришлось оставить – за грядой машина пошла немыслимыми зигзагами. В какой-то момент показалось, что «Тойота» вновь вернулась на шоссе. А вот смысл короткой остановки был понятен: вскрик и два приглушенных выстрела – это расчет с Архуном. Мир праху твоему, афганский «сусанин». Нет, конечно, это к слову, поскольку выбросили труп, да и все! Но если стреляли в спину, то погиб ты шахидом, мучеником, быть тебе в тенистом мусульманском раю… Живые еще позавидуют мертвым! И вновь петли по ухабам, подъемы, спуски.

От невеселых мыслей отвлек Джума, он протянул надорванную пачку галет и плоскую баночку. В золотистой фольге тряслось в такт ухабам прозрачное желе с куском бурого мяса.

– Харам, – презрительно буркнул конвоир, – как это можно брать в рот.

– Нет, брат – это белый безрогий баран, – ответил на колкость Акбар, подцепляя галетой желе.

Джума протянул фляжку и, наклонившись к уху, шепнул:

– У бойца за пазухой три «эфки», у Рубцова – «макаров». Матрос-партизан Железняк, а?

– Тому было легче. «Он шел на Одессу, а вышел к Херсону». И погремушек у него было больше в три раза. А мы черт знает куда колесим.

– Куда? На Зави-Зард. Куда еще?

– Помнишь, Бий сказал: много в пустыне троп? Так вот, если бы на Зави-Зард, то шли бы мы сейчас в гору. А тут ровное место. И колесят они, похоже, по азимуту идут или следы путают. А насчет Железняка – это если с музыкой. Захотели бы – положили на дороге сразу. Значит, мы им нужны. А зачем – скоро выяснится.

– Ага, весна придет, станет ясно, кто где гадил, – хохотнул Джума.

Между тем после короткой остановки всех сидящих в кузове потащило вперед, будто машина спускалась в огромную яму с крутыми краями.

Давящая на сердце тишина. Ватная, гнетущая. Аллахвердиев лихорадочно пытался вспомнить, где он такую слышал. Было же! Да, конечно, старая штольня под Черноградом. Там прятался «гусь», сбежавший от тягот военно-железнодорожной жизни. Не помогло: вытащили беднягу на белый свет в состоянии тихого помешательства. «Не иначе, Шубина злого ваш солдатик увидел» – так заключил старый маркшейдер, когда обмывали успешные поиски. А здесь что, какие, к черту, шахты и тоннели? Ближайшие – в Пули-Хумри или Бандиду? Машина шла накатом, плавно притормаживая. С остановкой погас свет в кузове. Опять угрожающе заворчали бойцы, начали приподниматься со скамеек. «Сидеть всем. Спокойно!» – звеняще прикрикнул Джума. Хлопнул по тенту откинутый полог, и тут же в кузов ударил слепящий пучок прожектора. «Мать твою! Себе посвети… Охерели, «душары». Охранник выпрыгнул вбок, канул в чернильной тьме. Автоматы вот они, рядом. Да кто рискнет? Сколько там нацелено стволов за электрическим светилом?

– Плохие солдаты, – спокойный, сильный баритон заставил напрячь внимание. – Я слышал команду «Сидеть всем». Именно так! Выполняйте. Первыми выйдут офицеры. Внимание: оружие, гранаты, ножи – оставьте в кузове. Досмотр производится в целях вашей безопасности. Прошу!

– Эх-ма! Курица не птица, Афган не заграница. Прапорщик не офицер, – нарочито громко заерничал Рубцов, – но первым я пойду. Жопа заболела от сидения.

Поднялся, не спеша стал протискиваться между торчащими коленями. Видно, и впрямь засиделся: неловко запнулся возле Горшенева, угодил лбом в плечо и успел шепнуть: «Если хана, то пока со мной разберутся – хватайте стволы». Спрыгнул, чертыхнулся, не ожидал, что поверхность будет твердокаменной. Тотчас возникли из тьмы двое в комбинезонах, ловко прохлопали от ворота до ботинок, потом тщательно «прогладили» металлодетектором. Ну, сущий аэропорт в Кабуле или Кандагаре. Афганцев только так на борт и сажали. И опять чуть не сорвалось: Джума напрягся, привстали бойцы, когда Рубцова вывели из луча в черноту. Хорошо, сообразил медик, подал голос: «Нормально все, только не видно пока ни хрена. Засветили… Вы там сухпай не забудьте. Может быть, у них самих жрать нечего».