Богдан Сушинский - Субмарины уходят в вечность

— Позвольте напомнить вам, барон, что группа ведущих ученых отправлена в Антарктиду по воле и приказу фюрера, — завершил этот разговор совершенно неожиданным пассажем Зиверс. — И что работает она на «Базе-211» уже на победу Четвертого рейха, и, следует полагать, уже в третьей мировой войне.

Декабрь 1944 года. Атлантический океан.

Борт субмарины «U-1230» (позывной — «Колумбус») из состава секретного соединения субмарин «Фюрер-конвоя».

…На «дойную корову» команда «Колумбуса» наткнулась лишь спустя несколько суток, уже у берегов Бразилии. И восприняла это, как спасение: запасы горючего были на исходе, а курса прохождения местных танкеров командир субмарины «U -1230» не знал.

Даже сюда, до экваториальных вод, Штанге довел субмарину только благодаря тому, что, под угрозой торпедной атаки, перекачал в ее топливные емкости остатки горючего из венесуэльского рудовозного судна «Сан-Фернандо», оставив его дрейфовать на милость океана. Когда механики субмарины выключили насосы и отсоединили от горловин танков «венесуэльца» топливные шланги, перепуганная команда его стояла, как ей было велено, выстроившись по правому борту и, молясь Господу, не верила, что германцы так и уйдут, не отправив их новенькое судно на океанское дно.

Подводникам и самим не верилось, что командир «Колумбуса» пощадит новенький рудовоз «Сан-Фернандо», тем более что рядом с ним на мостике стоял один из «странных гостей» субмарины, рослый офицер в форме лейтенанта СС.

Однако эсэсовец Кеммер (он же — штурмбаннфюрер Вилли Штубер) не вмешивался. И вообще, похоже было, что не судьба венесуэльских моряков его интересовала, а все то, что происходило при перекачке топлива. Впервые в жизни оказавшись на субмарине, этот эсэсовец вел себя так, словно теперь намеревался остаться на ней навсегда. Каждый день его видели то у торпедных аппаратов, то в машинном отсеке, в радиорубке или в аккумуляторном отсеке, где его внимание привлекла техническая новинка — шноркели, благодаря которым аккумуляторные батареи теперь можно было заряжать под водой.

А еще он дотошно допытывался у боцмана, какие существуют способы аварийного выхода из затонувшей субмарины через торпедные аппараты, а также о спасении с помощью воздушного пузыря из командного отсека.

Кеммер-Штубер не стеснялся спрашивать и переспрашивать, уточнять и повторять движения моряков, имитируя те или иные их действия, и у бывалых моряков это вызывало уважение. Порой он напоминал моряка-новобранца, не успевшего пройти даже начальный курс овладения морскими азами. Вот только все еще оставался открытым вопрос: зачем ему вся эта наука понадобилась? Уж не собирается ли он принимать командование субмариной на себя? Тем более что его повсюду сопровождает гороподобный верзила в гражданском, которого Штубер называл не иначе как «мой вечный фельдфебель» и который, по всей вероятности, выполнял при нем роль телохранителя.

Понятно, что ни одному лейтенанту рейха телохранитель не полагался. Но в том-то и дело, что на судне мало кто верил, будто Штубер действительно пребывает в чине всего лишь лейтенанта СС.

«Захватывать субмарину он, возможно, и не собирается, — рискованно судачили в команде, — однако, наблюдая за его «учебой», наш капитан-лейтенант явно нервничает. Чем-то ему не нравится этот офицер СД».

И Ральф Штанге действительно нервничал. Многое он отдал бы, чтобы как-то избавиться от этого слишком любопытного эсэсовца.

— Позвольте полюбопытствовать: почему вы не пустили этого красавца «Сан-Фернандо» на дно? — поинтересовался Штубер (которого командир субмарины пока что знал лишь как унтер-штурмфюрера Кеммера), когда субмарина отошла от судна, команда которого, опускаясь на колени, благодарила Бога за неожиданную милость воинственных, безжалостных германцев.

— Разве с Венесуэлой мы тоже воюем?

— А что, нет?

— До сих пор с этой страной мы не воевали.

— Так объявите ей войну, Штанге! Что вас сдерживает? И потом, не следует забывать о солидном тоннаже судна, который очень пригодился бы вам в отчете о походе к американским берегам.

— Мне известно, что вы довольно придирчиво знакомились с моими отчетами и донесениями последних месяцев.

— Лишь с очень немногими. Но и они вызвали у меня массу вопросов.

— Которые вы решили задать мне прямо здесь, на борту «Колумбуса», по другую сторону Атлантики? Или рассчитываете, что, пуская на дно суда нейтральных стран, я подарю вам несколько новых вопросов?