Александр Колотило - Афганистан идет за нами вслед

Но не из таких, кто теряется в сложных ситуациях, был Москвин.

— Натянуть через речку несущий трос… Вяжите плот… — скомандовал он.

Когда приказ выполнили, Вячеслав Алексеевич подозвал лейтенанта Мельникова и объяснил задачу.

— Согласен, Витя?

— Да.

— Ну и отлично, поехали, — заулыбался майop и тут же на глазах изумленных десантников полностью разделся, аккуратно сложил на камень форму. Словно дело было не в феврале, а в середине июля. И не у этой стремительной горной реки, а где-нибудь на тихом песчаном пляже. Надел на себя сапер лишь ремень с притороченным к нему охотничьим ножом в чехле — предметом зависти многих подчиненных.

Привязавшись к плоту, офицеры по несущему тросу добрались до того места, где затонул БТРД. Прощупали дно шестом. Определили точное местонахождение машины.

Горный поток ревел, бурлил, бросал шаткое сооружение из стороны в сторону. Возможность устоять на нем казалась призрачной. Лейтенант должен был удерживать не только плот, но и упертый в дно длинный шест, по которому, нырнув в воду, Москвин мог добраться до машины.

Когда майор бросился в ледяной поток, каждого, кто наблюдал за ним с берега, пробрала дрожь. Даже летом в горной реке не высидишь и нескольких секунд. А в феврале, когда еще не только на вершинах гор, но и внизу кое-где лежит снег, о таком «купании» и подумать страшно…

Под водой Москвин почувствовал, что его голову сдавило крепким ледяным обручем, стало тесно в груди, тело обожгло нестерпимым холодом. Казалось, еще секунда и померкнет сознание. Но майор выдержал. По шесту добрался до дна, осмотрел машину. Та лежала на боку…

Вынырнул, отдышался:

— Давай трос!

— Да отдохните вы, Вячеслав Алексеевич!

— Некогда, Витя, некогда… — и офицер опять ушел под воду. На этот раз уже с тросом. Теперь, разведав обстановку, работал быстро и расчетливо. Завел трос за гусеничную цепь, вынырнул. Минутная передышка — и все сначала. Шесть тросов зацепил за гусеницы бронетранспортера — для пущей надежности. Не всегда с первого раза удавалось выполнить операцию, но Москвин был упрям и настойчив. Коуши тросов выводил наружу и крепил к несущему.

Вернулся на берег. Взял еще один трос. Его надо было срастить с теми шестью, зацепленными за гусеницы.

— Я пойду один. Ты, Витя, останешься, — распорядился майор.

Когда плот был уже на середине, потоком его вдруг бросило на камни. Крепления не выдержали… Москвин оказался под водой. В довершение захлестнуло страховочным фалом. Но и здесь не спасовал десантник. Выхватив нож, обрезал веревку. Вынырнул. Пронесло по перекатам. Умело группируясь, избежал серьезных травм. Изо всех сил боролся с горный потоком. И побеждал. Берег приближался…

Офицеры и солдаты, затаив дыхание наблюдавшие за майором, уже облегченно вздохнули. В этой ситуации они не могли ничем помочь сослуживцу.

Но радоваться было рано. Течением впадающей реки сапера снова бросило на стремнину… И опять нечеловеческие усилия, борьба не на жизнь, а на смерть — впереди был водопад…

Москвин, пошатываясь, вышел на берег. В руке блеснуло лезвие намертво зажатого ножа.

— Судорога свела… — послышался чей-то сочувственный вздох.

— Судорога?.. — обернулся майор.

Он легко разжал кисть, и выпавший нож звякнул о каменую крошку.

— Подарок это, — пояснил, — бросать было жалко.

После в батальоне многие говорили, что Москвин, обрезав страховочный фал, успел под водой вложить свой тесак в ножны. С ними никто не спорил: настоящее мужество всегда рождает большие и маленькие легенды…

— Хватит, товарищ майор, теперь моя очередь, — заупрямился лейтенант Мельников.

Не слушая его возражений, Москвин проговорил:

— Вяжите новый плот. Поплыву я.

И он вновь отправился в опасное путешествие. На этот раз все обошлось без приключений. Срастил тросы. Бронетранспортер вытащили, и колонна пошла дальше, туда, где уже несколько часов гремел бой… Где третий батальон 317-го парашютно-десантного полка в полном окружении дрался с мятежниками…

Москвина представят к двум орденам — такое в начале «афганской эпопеи» случалось исключительно редко. Но получит он только один. И тот найдется лишь через год в штабе армии. Останется выяснять его судьбу, будучи уже зачисленным слушателем в академию. За счет собственного отпуска… Степанов, только что получивший медаль «За боевые заслуги», после построения столкнется лицом к лицу с Москвиным. Он застыдится своей награды. Таким, как Славка, надо давать Героев. А он уже год не может найти Красную Звезду.