Владимир Чекмарев - Анабазис на фоне Северной Анголы

— «У нашому селі трапився випадок: побилися дві баби — сусідки. Побилися, звичайно, за чоловіка. Так, одна іншу чавунной сковородкой пригостила, а друга у неi чавунною праскою запустила. Скажені прямо. Якщо б на iхньому місці були чоловіки, не один би не вижив, а цим кобилам здоровенним, як кринку молока випити».

Наступила полная тишина, нарушенная воплем Акима — «Тарасюк, ты гений» Когда мы были дислоцированы на территории этого склада, у Тарасюка было лицо человека попавшего в рай. Он не поленился и облазил практически все пакгаузы, самолет, кстати, нашел именно он. Машина оказалась на ходу, вернее на лету. Горючее также имелось, была даже мысль заняться эвакуацией груза на нем, но просчитав что это будет аж 72 вылета, от этой идеи пришлось отказаться. Ну а сам Тарасюк катался по складу, як кабан в конюшине. Но склад был с упором на амуниционную тему и эйфория сменилась скукой. Наш вездесущий старшина сделал один главный вывод — З великоi хмари — да малий дощ! На складах много чего было, осталось что- то даже со Второй мировой, но вот чего- то эдакого не присутствовало. Диапазон от кирзовых сапог, до колониальных белых гетр, армейских термосов немецкого образца, достаточно неплохого шанцевого инструмента и комплекты всевозможной униформы, могущей украсить целую армию, все это было не то. Конечно найденный самолет несколько поднял настроение старшине и он хоть и расстроился узнав что в эвакуации груза его находка не пригодится, нашел таки в себе силы пошутить по этому поводу:

— «Добрий борщик, та малий в нас горщик». Но в особенное расстройство духа Тарасюка привел пакгауз, набитый старинными чугунными утюгами.

— «І що вони збиралися тут робити цими утюгами? Ананаси в кокоси переробляти? А лижі вони сюди не завезли випадком?» — ворчал старшина, но вот и утюги пригодились…

В грузовом отсеке Норатласа, уже были направляющие для контейнеров. Их несколько доработали наши умельцы, Тарасюк, который был ассом в погрузке-разгрузке, предложил добавить между направляющими ряды подшипников, ящики с утюгами ставить на поддоны и.т.д. в общем, процесс пошел. Правда, когда самолет выкатили из ангара, у Барона от удивления отвисла челюсть, на фюзеляже самолета ярко выделялись красно-черно-зелёные, опознавательные знаки ВВС Биафры. На недоуменный взгляд командира, Тарасюк с наиболее индифферентным из выражений его лица скромно пробормотал.

— «Так, товаришу командиро, ці знаки були закрашени трохи не вапном (известью)… Ми iх і відмили трішки, а так дуже гарна птиця вийшла…»

С учетом того что на потолке грузовой кабины был действующий электро-тельфер, все процессы загрузки и сброса более менее устаканились, и, загрузив пробную партию ящиков с «боевыми утюгами нашего племени» (хохма Акима, разумеется), был проведен пробный вылет, потом еще один, потом еще три и, наконец, выбрав оптимальную высоту и скорость для хорошего накрытия, загрузили машину уже для боевого вылета. Барон заметно нервничал, что вообще то было ему несвойственно. Самолет отправлялся без него, а командир не любил отпускать от себя в бой своих ребят, но Центр приказал ему находится на базе. В экипаж самолета входили Аким и Змей (пилоты), Тарасюк, Борька и Арканя в грузовом отсеке. План был следующий… Самолет по большой дуге облетает дамбу, и заходит на бомбежку пехоты противника с тыла, по выброске всех ящиков с утюгами, в дело вступают три ручных пулемета. Как посчитали все, для дезорганизации и паники вполне достаточно и даже если противник успеет к базе до обещанной нам подмоги, боевого задора у него будет существенно меньше. А помощь командование обещало точно, и лишним подтверждением было постоянное повторение приказа не трогать груз на тех самых грузовиках, и не под каким видом никого к нему не подпускать. Плюс к этому начальство, поставленное в известность о боевом вылете самолета «Гарна птиця», запросили его позывной и дали волну, на которой надо было все время находиться на приеме. На рации как раз был Аким и позывной у самолета придуманный им, естественно звучал как «Утюг». Два часа спустя «Гарна птиця», сделав красивый заход, как по ниточке летела над дамбой, и на головы обалдевших солдат Национального Комитета, сыпались сотни тяжелых старинных утюгов. Как по заказу, лишь только последние ящики, кувыркаясь выпали из открытого грузового люка, по рации позывному «Утюг» пришла команда сдать влево и изменить эшелон. Когда изготовившиеся к стрельбе Тарасюк, Борька и Арканя увидели что грузовой люк стал закрываться и почувствовали, что самолет резко взял в верх, они с воплями кинулись к пилотской кабине, но на встречу им вышел Аким и предложил посмотреть в правые иллюминаторы, а там солидным гуськом летели «Фантомасы», величаво разворачиваясь над растрепанной пехотной колонной и посылая каждый, длинные трассирующие приветы из кормовых турелей. Как потом выяснилось, они разворачивались после выброски десанта, для захода на посадку…