Алексей Гребиняк - Вьетнамский иммельман

Полоса уже набегала под колеса МиГа стремительной светло-серой лентой, как вдруг старлей явственно увидел на бетоне впереди несколько темных пятен. Воображение тотчас услужливо нарисовало глубокие воронки, проделанные бомбами, а потом Володя в деталях представил себе, как сейчас его машина попадет колесом в одну из них, — и взорвется вместе с ним и с капитаном. В горле у него мгновенно пересохло, и он, нашаривая между ног рукоятки катапульты, заорал:

— Бля, командир, внизу воронки, уходи!

— Не ссы, это обманки, — неожиданно спокойно ответил Хваленский. В следующий момент колеса самолета, слегка взвизгнув, коснулись полосы, и МиГ как ни в чем не бывало прокатился прямо по пятну. С немалым облегчением лейтенант понял, что все в порядке. Он перевел дух и попытался расслабиться, но мышцы от смертельного ужаса свело так сильно, что удалось ему это далеко не сразу.

— Жив? — спросил Хваленский, когда они заруливали на стоянку.

— Жив… — пробормотал Володя. — Я думал, ща вдребезги…

— Ага. На настоящие здорово похожи. Вьетнамцы так янки-разведчиков дурят… Полоса как будто раздолбана — значит, непригодная. А это краской нарисовано или еще как-нибудь сделано…

— Понятно…

— Все, приехали, — Хваленский выключил двигатель, и лейтенант вдруг ощутил, как стало жарко в тесной кабине. Открыв фонарь, он стащил с себя кислородную маску, перебросил ее через борт и, глотнув показавшегося необычайно вкусным воздуха, стал торопливо расстегивать привязные ремни. Подкатил заправщик. Пока летчики выбирались из кабины по приставленным стремянкам, техники принялись заправлять почти опустевшие баки спарки.

— Летаешь ты хорошо, — сказал Хваленский, когда они отошли от самолета. — Завтра слетаем на ознакомление с районом, а пока учи карты. Потом уже начнем тренировать вьетнамцев.

— Есть, товарищ капитан, — ответил Володя.

Капитан вытер со лба пот.

— Зови Газаряна.

— Есть… — кивнул Володя. Но Ашота искать не пришлось — он уже спешил к самолету.

Старлей попросил у одного из техников фляжку и выпил почти половину воды.

Она тоже была необыкновенно вкусной.

…Еще через неделю старшие лейтенанты начали обучать вьетнамцев. Теоретические занятия сменялись полетами; курсанты в целом успешно осваивали новый для них истребитель, но быстро выяснилось, что на менее скоростном МиГ-17 летать им было все-таки проще. Чуть получше там был обзор, поменьше скорости на взлете и посадке, немного попроще управление — да и за локатором следить не приходилось. Кроме того, доходяг-вьетнамцев быстро выматывало маневрирование на больших скоростях. Идеалом для МиГ-21 являлся летчик весом около восьмидесяти килограммов и ростом примерно метр восемьдесят. Таких вьетнамцев можно было пересчитать по пальцам, — но и они при небольшой (по меркам инструкторов) перегрузке быстро теряли сознание. После первых полетов на отработку высшего пилотажа многих курсантов приходилось доставать из перепачканных кабин — сами они вылезти не могли. Здраво рассудив, что американцы вряд ли падают в обморок при шестикратной перегрузке, Вася без обиняков заявил полковнику Цзиню:

— Товарищ полковник, если ваши летчики хотят хорошо летать, заставляйте их больше жрать. Этим вы сэкономите и самолеты, и пилотов.

Комполка мысль старлея оценил, — и рационы летчиков выросли чуть ли не вдвое.

— Несъеденная порция еды приравнивается к государственной измене! — сказал он своим летчикам. С тех пор полковник иногда появлялся на завтраках и обедах с демонстративно расстегнутой кобурой, следя, чтобы пилоты съедали всю положенную им еду.

Заодно инструктора порекомендовали вьетнамцам увеличить время физподготовки. Это принесло свои плоды — постепенно вьетнамцы становились более выносливыми.

…Поначалу лейтенанты выматывались так, что вечером с трудом доползали до постелей. Потом пообвыклись, и даже стали в свободное время играть в шахматы или читать газеты. Последние, впрочем, приходили нерегулярно и редко, — из соображений секретности их привозили только майор Ван или его заместитель, когда летали в Ханой по делам. Да и были они весьма и весьма устаревшими — минимум на две недели.

Однажды Ашот раздобыл где-то гитару, и Володя с Васей иногда бренчали на ней, тихонько напевая не забытые еще песни. Потом Ван привез из Ханоя домино — играли в домино. Иногда развлекались стрельбой по мишеням из табельных пистолетов, — благо патронов к ним было завались, и никто их не считал.