Олег Казаринов - Обратная сторона войны

— Цесарцы не сумели дождаться нас. Они разбиты. Немногие из храбрых бегут к нам. А трусы положили оружие к ногам неприятеля. Наш долг — защитить несчастные остатки их разметанной армии. Скажите это вашим товарищам».

Невольно я сравнивал эту с цену, описанную в свое время Л. Раковским. Сравнивал, так сказать, с первоисточником.

«Кутузов»:

«Вечером 16 октября Михаил Илларионович f…] велел немедленно собрать в зале всех ординарцев и вестовых от полков.

Кутузов вышел к ним в теплом вигоневом сюртуке зеленого цвета, с табакеркой в руке. Он был хмур. Лицо выражало недовольство.

Вертя в пальцах табакерку, Кутузов сказал:

— Цесарцы не сумели подождать нас — сунулись вперед, не спросясь броду. Их и разбили. Немногие из храбрых бегут к нам, а трусы положили оружие к ногам неприятеля. Наш долг — защитить несчастные остатки разметанной австрийской армии. Передайте это вашим товаришам в полках. Ступайте. Завтра с вестовой пушкой выступаем!»

«Боже, они же оба — и Раковский и Михайлов — были там, в зале, и видели Кутузова с табакеркой в руке!» — пробовал шутить я, пытаясь смирить свое негодование, но уже знал, что ТАМ мог быть только Л. Раковский.

И только Л. Раковский, как автор, мог знать, что произошло после выстрела вестовой пушки.

«Кутузов»:

«17 октября еще до рассвета ударила пушка, стоявшая на площади перед домом, где жил командующий.

К удивлению всех — и солдат и вышедших их провожать горожан — русская армия двинулась назад.

— Ба, ба! Кажись, по старой дорожке пойдем, ребятушки?

— Не иначе.

— И без проводников.

— А к чему они? Дорога-то, чай, знакомая…

— Уж не зашел ли француз с тылу?»

Разумеется, и О. Михайлов, ничтоже сумняшеся, высказал свою осведомленность.

«Браво, Русь!»:

«Но вот раздался выстрел вестовой пушки на площади перед главной квартирой, означавший сигнал выходить на шоссе. И тут, к удивлению горожан и самих солдат, армию поворотили в обратный поход левым флангом.

— Ба, ба! — заговорили в рядах. — Кажись, мы идем назад, ребята?

— Кажись, что так! — басил Мокеевич.

— Да и без проводников!

— Да к чему они? — возразил Семенов-Чижик. — Дорога-то знакома. Уж не зашел ли француз с тылу?»

Знал лауреат премии Министерства обороны СССР, что «француз с тылу» уже почти зашел — читал об этом у Л. Раковского, — знал, о чем солдаты говорили, знал об удивлении провожающих горожан. Обо всем знал, кроме того, что однажды человек, который вдруг прочитает обе книги, может возмутиться столь откровенным воровством.

Предыдущие и последующие выпуски «Советского воина» были давно вырваны из подшивки моими армейскими товаришами и использованы для своих, более насущных солдатских потребностей. Так что мне пришлось довольствоваться лишь одним отрывком злосчастного произведения О. Михайлова.

Но и этого хватило с лихвой.

Самое удивительное, что отрывок заканчивался журнальным «окончание следует», и, судя по логике событий, роман «Браво, Русь!» заканчивался позорным разгромом русской армии при Аустерлице.

Если честно, то отыскать впоследствии сей шедевр и ознакомиться с ним полностью мне почему-то не захотелось. Было обидно и неприятно.

Я просто вырвал прочитанные страницы из журнала и отправил их с первым же письмом домой в качестве образца самого бессовестного военно-исторического плагиата, с которым мне когда-либо доводилось сталкиваться.

Эти страницы до сих пор хранятся у меня. Вложенные в роман «Кутузов».

Воистину, inter arma silent Musae (когда гремит оружие, музы молчат).

Я мог бы привести огромное количество примеров тому, что даже в одном историческом труде или энциклопедии приведенные факты находятся в диком несоответствии друг с другом.

Так получается, что на страницах своих мемуаров советский маршал предлагает в помощь Чехословакии десятки тысяч танков, а через десяток-другой страниц, описывая события, произошедшие несколькими годами позже, тот же маршал сетует, что танков у него раз-два, и обчелся.

Так, перед началом сражения за Кенигсберг Красной Армии противостояло одно количество германских танков (в разных источниках разное), а после сражения оказывалось, что советские войска подбили и захватили этих танков несколько больше.

Так же войска союзников при освобождения Парижа уничтожили и захватили в плен фашистов больше, чем их было в городе на самом деле.

Эта практика не нова. Во все времена воюющие стороны стремились преувеличить потери врагов и приуменьшить свои.