Богдан Сушинский - Живым приказано сражаться

Штубер пока плохо знал этого человека, однако предчувствие подсказывало, что столкнулся он с личностью незаурядной. В конце концов, такие личности встречаются в любой нации. Истреблять их, не попытавшись использовать, – грешно и бессмысленно. При всем уважении к Гитлеру, он все же не понял этой истины. И поэтому масса талантливых людей, не принадлежавших к арийской расе, автоматически оказалась или еще окажется в стане его лютых врагов. Поразительное умение наживать себе врагов – вот бич, который мешает фюреру предстать перед миром в ореоле гения.

Конечно, рано или поздно фюрер растопчет многих из них. Но сложность заключается в том, что чем меньше остается вокруг вождя волевых талантливых последователей, тем больше плодится бесхребетных бездарей, способных опошлить любую, даже самую праведную его идею. Впрочем, если верить данным разведки, этим же грешит и нынешний вождь большевиков – Сталин. Похоже, они оба кончат плохо.

Кстати, об этом сержанте… Он не посмотрел его документы. Уж не тот ли это сержант из дота, жену которого приводили к «Беркуту»? И еще… почему своей внешностью сержант напомнил ему самого Беркута? Неужели случайное сходство? А может, это он и есть, Беркут собственной персоной?

Закончить размышления он не успел. Водитель затормозил так резко, что Штубер чуть было не вышиб головой лобовое стекло.

– Что?! – рявкнул он, мгновенно выхватывая пистолет. – Зебольд, выяснить!

Фельдфебель пулей вылетел из кабины и, еще ничего не понимая, залег за дерево. Вслед за ним выскочил и Штубер.

У первой машины лейтенант Штольц держал под дулом пистолета какого-то парня. В немецкой форме, но без пилотки, ворот расстегнут, руки подняты вверх…

«Беркут?! – мелькнуло в сознании Штубера. – Да нет, какого черта он оказался бы здесь?! С поднятыми руками… Это было бы слишком пошло».

Штуберу не хотелось, чтобы легенда о Беркуте закончилась так прозаически. Это – как неудачно рассказанная сказка.

– Кто такой? – подошел Штубер к солдату. – Почему не по форме? Почему избит?!

– Говорит, что водитель, господин оберштурмфюрер.

– Вижу, что не врач. Разит от него не медикаментами.

– Меня встретили партизаны… – начал объяснять водитель.

– Его машину взорвали, – помогал прояснять ситуацию Штольц. – Подожгли и взорвали. В кузове были снаряды.

– Опусти руки. Застегни китель. От штрафной роты, а может, и от расстрела тебя спасет только правдивый ответ. Но предупреждаю: эта правда должна быть сказана здесь, сейчас. Потом, вырванная в подвалах гестапо, она тебе уже не зачтется.

– Я отвечу, господин оберштурмфюрер, – испуганно пробормотал шофер. – Святую правду скажу.

– Там было несколько партизан или на тебя напал один? Только правду, солдат, правду…

На удивление, шофер облегченно вздохнул. Судя по всему, он ожидал более страшного для него вопроса, и Штубер заметил это.

– Он был один, господин оберштурмфюрер. Появился неожиданно. На дороге. С автоматом и гранатой в руках. Но я-то думал, что в засаде еще несколько.

– Девушки вблизи не было?

– Ты не видел какой-либо девушки вблизи, кретин? – повторил лейтенант вопрос Штубера.

– Никак нет, господа офицеры. Девушки не было.

– Как выглядел этот партизан? Он был в немецкой форме?

– Нет, господин оберштурмфюрер. В русской. Тоже офицер.

– Какой он из себя?

– Моего роста. Даже чуть повыше. Широкоплечий. Безжалостный жестокий взгляд…

– Взгляд безжалостный? – язвительно ухмыльнулся Штубер. – Жестокий, говоришь, взгляд? И ты сразу же струсил. Ты хотел, чтобы в лесу твою машину со снарядами встречали русские офицеры с нежными девичьими улыбками?

– Нет, господин оберштурмфюрер. Я так не думаю.

– Кретин. Вот так, лейтенант, а вы твердите: «партизаны»… «Встретили, сожгли, взорвали». А напал, оказывается, один. Русский офицер. Окруженец. И это совершенно меняет дело. Документы у этого храбреца изъять – и в машину, под охрану. Остальное он мне расскажет в штабе… за чашкой кофе… А, внебрачный сын рыцаря Львиное Сердце?

Штубер еще раз измерил язвительным взглядом сначала водителя, потом лейтенанта и пошел к своей машине.

Значит, вот где в это время был Беркут! Промышлял на дороге. Ему нужно было оружие? И все, только оружие? В любом случае, взорванная машина с боеприпасами – за погибшего, дорого отдавшего свою жизнь солдата… Неплохой размен, Беркут, неплохой. Тогда, может быть, пойти в этих логических рассуждениях дальше: Беркут – не обычный армейский офицер, а специально подготовленный диверсант, который должен создать здесь, в тылу, диверсионный отряд? Вполне можно допустить и то, что Беркут диверсант-одиночка. Хотя до сих пор о таких он не слышал. Впрочем, он еще многого не знает, ведь война с большевиками только-только начинается. Еще не захвачена даже половина Украины.